Доктор медицинских наук, профессор кафедры анестезиологи НМУ имени Богомольца, Президент ассоциации анестезиологов Украины Сергей Дубров рассказал о том, что он увидел во время проверки в составе комиссии Минздрава николаевской инфекционки.
Сергей Дубров считает, что директор больницы Светлана Федорова, отказываясь принимать тяжелых больных по “скорой”, завышает показатели работы больницы и увеличивает размер выплаты НСЗУ. Такие действия можно было бы понять, добавляет врач-анестезиолог, но в это время люди умирают от тяжелого течения COVID, а другие николаевские больницы задыхаются от перегруза. “Это преступление”, – считает Дубров.
Об этом он рассказал в комментариях изданию Преступности.НЕТ.
Напомним, 11 ноября Николаев посетила комиссия мониторинговая группа МОЗ, которая осуществляет проверку организации и качества предоставления медицинской помощи больным острой респираторной болезнью COVID-19 в учреждениях здравоохранения.
Что увидела комиссия в николаевской инфекционке
Врач отметил, что проверку комиссия Минздрава осуществляет по всем больницам Украины, поэтому утверждение о том, что комиссию «заказали» специально для «инфекционки», неправдиво.
— Мы выезжаем на проверки каждую неделю, ездим по всем регионам, маленькие и большие больницы, и районные, городские, областные, с целью оценки ситуации, качества предоставления помощи. Мы ездим группами медиков, финансистов, экономистов, то есть, большая комиссия. Я к тому, что эти выпады о том, что комиссия собралась специально под «инфекционку» – это ерунда, как говорится, сильно много чести, – сказал Дубров.
Профессор-анестезиолог считает неправильным, что в разгар пандемии профильная больница не принимает больных от “скорой помощи”. По информации директора Центра экстренной медицинской помощи Самойлова, за месяц больница ни разу не сообщило об освободившемся месте.
— До этого мы были в Центре экстренной медицинской помощи, проанализировали статистику госпитализации, выяснилось, что туда не госпитализирует «скорая». Мы задали вопрос руководителю Центра экстренной медицинской помощи Андрею Самойлову, как так может быть, потому что это учреждение должно быть основным в лечение коронавируса. Ответ руководителя «экстренки» – данное учреждение в разгар пандемии на протяжении месяца, когда область и вся страна «горят» от коронавируса, когда есть дефицит кроватей с кислородом, это учреждение подает 100% занятости. То есть, происходит «искусственная заполненность» коек пациентами без показаний и малый оборот пациентов с длительным их пребыванием, – отметил Сергей Дубров.
Проанализировав ситуацию, члены комиссии пришли к выводу, что 96% пациентов попадают в инфекционную больницу «в ручном режиме», но необходимо было узнать, каким образом в КНП все 100% койко-мест все время заполнены.
Как выяснилось в ходе проверки, в отделении интенсивной терапии заняты половина койко-мест. При этом, там находятся пациенты, которые не нуждаются в «интенсивной терапии».
— Отделение интенсивной терапии. На сколько кроватей – науке неизвестно, то есть, звучали цифры 20, 22 и 24. Они заняты на 100%. При обходе всех пациентов мы проверяли, какие у них симптомы, сатурация и так далее. В отделении интенсивной терапии при количестве койко-мест 20-24 занято было 12 кроватей. То есть, у нас 40-50% свободных мест. При этом, в отделении пребывают пациенты, которые не нуждаются ни в неинвазивной вентиляции легких, ни искусственной. Из этих 12 пациентов только 3-4 пациента действительно имели критерии для госпитализации в отделение интенсивной терапии. 8 пациентов вообще не имели оснований для лечения в отделении интенсивной терапии, почему, потому что они были в обычной маске с использованием кислорода от 3 до 7 литров и сатурация у них была 96-99%. Они абсолютно спокойно могли бы лечиться в инфекционном отделении. То есть, просто занимают кровати интенсивной терапии с целью получения денег от Национальной службы здоровья Украины, – сообщил врач.
В инфекционном отделении лежат пациенты, которые на вопрос врача, дышат ли они кислородом, заявили, что «открывают окно, чтоб подышать воздухом». Общие показатели пациентов удовлетворительные, поэтому, по словам Дуброва, непонятно, почему они занимают места.
— Палата на шестерых людей, лежит шесть мужчин, ни один из них не нуждается в кислородной терапии, на вопрос, дышат кислородом или нет, отвечают: «Мы открываем окно и дышим свежим воздухом». То есть, больные с сатурацией 96-99% не имеют показаний, занимают кровать. Где-то в селе умирает человек, которого не могут госпитализировать, потому что одна руководительница решила, что она – властелин мира, и не дает на «скорую» мест. «Скорая» мечется между первой, третьей и пятой больницей Николаева, которые просто под завязку забиты тяжелыми больными, не может госпитализировать пациента. Это уже преступление и за это должна быть уголовная ответственность, – отметил член комиссии.
При этом, 70% пациентов, в общем, вообще не нуждаются в кислороде и показаний к стационарному лечению у них нет. Также врач рассказал о случае, когда при комиссии в больницу пришел «ложиться» пациент – он пришел с чемоданом, который лично донес до своей палаты на второй этаж.
— Что делает Светлана? Она в ручном режиме госпитализирует пациентов в учреждение. При нас обычный пациент с чемоданом весом килограмм 20, 30 лет плюс, сатурация 98, он поднялся на второй этаж с тем чемоданом, который я бы не дотащил, померили температуру, когда-то у него была 37,5, отдышка у него не появилась даже после того, как он донес тот чемодан на второй этаж, я задаю вопрос, зачем его госпитализируют. Ответ: «Ну, у меня же COVID. Мне сказали, что надо ложиться». Если таким образом госпитализировать пациентов, то странно, что у нее вообще больные умирают. Если по таким критериям госпитализировать, они вообще не должны умирать. Федорова сортирует больных, потом естественно имеет хорошие статистические показатели и вешает себе медали, – рассказал Дубров.
Также во время проверки члены комиссии зафиксировали, что у нескольких пациентов, которых положили в больницу за четыре часа до начала проверки, нет историй болезни.
— На вопрос, получают ли они лечение, говорят, что им колют уколы, ставят капельницы, дают таблетки. Как это можно делать, не имея истории болезни и листа назначения? Врачи говорят, что не успели. Ну, а как они не успели, если у них за весь день поступило четверо больных? Не успели за четыре часа истории болезни оформить? – рассказал врач.
С кислородом действительно есть вопросы
Помимо этого, комиссия зафиксировала маленькое использование кислорода. С учетом якобы 100% заполненности и «профильности» самой больницы, потребление кислорода должно быть намного больше.
— Эта больница использует кислорода 200-300 килограмм в сутки. Первая, третья и пятая больница, соответственно, используют каждая от 1800 до 2 тысяч тонн. О чем это говорит? О том, что там реально используют кислород. Тут же не спрячешься уже. Да, ко всем им есть замечания, но, сравнивая с «инфекционкой» эти замечания – ничто. У нее меньше койко-мест в половину, чем в пятой, да, но тогда она должна около тысячи потреблять кислорода, а не 200-300 килограмм, – сказал Сергей Дубров.
Также Сергей Дубров рассказал подробнее о случае, который ранее описывал в интервью Екатерине Булавиной. По его словам, одна женщина лежала с неподключенным аппаратом для неинвазивной вентиляции легких. Отвечая на утверждение сотрудника «инфекционки» Игоря Гаврилишина о том, что аппарат был подключен к концентратору, Дубров сообщил, что ни один член комиссии не увидел концентратора, а, учитывая, что он гудит, не заметить аппарат проблематично.
— По поводу аппарата неинвазивной вентиляции легких, такое впечатление, что эту пациентку перед нашим приходом к нему подключили, чтоб показать, что у них там лежат такие пациенты. Сейчас можно говорить все, что угодно – был там кабель или нет, если там есть центральный кислород, то мы должны его использовать, а не концентратор, который там нигде не стоял рядом и не гудел. Большие концентраторы, которые могут использовать, они дают гул, мы в отделении их не используем, только если где-то какие-то сбои по кислороду. Но его нельзя не использовать. Если они его используют, то в чем логика? Писать можно что угодно, они потом переигрывают это по сто раз, – отметил Дубров.
Также он рассказал о другой пациенте, которая дышала через трахеостому (трубку, подведенную прямо к трахее – ПН). По его словам, он пытался подбодрить женщину, что сотрудники больницы восприняли как попытку выгнать пациенту из больницы.
— Еще одна женщина была с трахеостомой, я посмотрел на нее, женщина в сознании, дышит через трахеостому, в режиме вспомогательной вентиляции. Я взял ее за руку, говорю: «Вы идете на поправку, скоро будете уже дышать самостоятельно, пойдете домой», психологически поддерживаю ее. В итоге, в больнице это представили так, что я больную на ИВЛ требовал выписать домой. Ну, так этого же не было абсолютно! – сказал Дубров.
В чем цель сортировки больных в николаевской инфекционке
Дубров отметил, что все это происходит с целью заработать средства от НСЗУ – представить ситуацию так, будто в больнице лежат тяжело больные пациенты, а по факту заполнять койки теми, кто не нуждается в стационарном лечении. При этом, подобное происходит в условиях пандемии, когда многие действительно нуждаются в лечении.
— Что делает Светлана? Она кладет больных без показаний, снимает деньги с Национальной службы здоровья Украины, имея легких больных, либо же тех, которых уже лечить не надо, я не говорю обо всех, может, к ней и поступают иногда тяжелые, но подавляющее большинство – это те, кто должен лечиться дома. И самое страшное в чем состоит? Я это еще мог бы понять, если бы была зеленая или желтая зоны, кровати пустые, врачи хотят большую зарплату, деньги учреждению, поэтому лежат люди без показаний. Но когда умирают люди из-за невозможности предоставления медицинской помощи, без возможности лечь под точку кислорода, и держать здоровых мужчин 30 и 40 лет – это преступление, она за это должна сесть в тюрьму, – возмутился Сергей Дубров.
Он отметил, что в городских больницах №1,3 и 5 такой ситуации нет, медучреждения «выпахиваются», в то же время, когда Федорова «работает на показуху».
Также, на вопрос, можно ли в подобной ситуации предположить, что пациенты поступают в «инфекционку», предлагая взятку, Дубров отметил, что коррупционной составляющей исключить не может, но и факт этот не подтвержден.
— Мы не можем этого исключать, но этот факт не доказан. Смотрите, когда тебе скорая привозит больного, что ты с него возьмешь? Ничего. А когда ты в ручном режиме занимаешься госпитализацией, то тут с высокой вероятностью мы можем думать, что есть коррупционная составляющая. Мы не можем утверждать это, но вероятность есть крайне высокая. Ну, зачем ты врешь скорой, что у тебя нет ни одного места? Мы там были несколько часов, ни одного больного под воротами с сатурацией 70 я там не заметил. И чего они к ней сами едут, почему не на «скорой»? Это их прямая функция. Мы оценивали работу скорой, она ездит быстро, если есть места в больнице. У нее они есть. Она уже взяла на себя функцию всех спасателей и спасителей, – отметил Дубров.
Подытоживая, он добавил, что регулярно ездит в медучреждения в других городах, но таких ситуаций не фиксировал.
— Я был за время проверки в нескольких сотнях больниц. Ни одной такой конфликтной ситуации я ни разу не видел. Да, многие недовольны, есть проблемы, я веду себя достаточно жестко, когда проверяю, но такой агрессии я не видел. Мы указываем на недочеты, на то мы и мониторинговая комиссия, оцениваем правильность лечения по протоколам, стандарты, врачи обычно адекватно реагируют, можем дискутировать, приходим к компромиссу, это нормальные рабочие отношения. Я же лично не сотрудник Минздрава, я – анестезиолог, работаю точно также врачом. Здесь был такой выплеск злости. Я езжу два года уже по больницам, не видел такого, – подытожил Сергей Дубров.
Напомним, экспертная группа была уже второй комиссией Минздрава за неделю. До этого в Николаеве побывала заминистра здравоохранения Ирина Микичак.
В немалой степени эти визиты были вызваны резкими заявлениями самой директрисы Николаевской областной инфекционки Светланы Федоровой. Так, большой резонанс в СМИ вызвал т.н. “ночной штурм” больницы родственниками тяжелой больной, добивавшихся срочной госпитализации.
Большинство местных и центральных оппозиционных СМИ публиковали заявления Федоровой по проблемам с поставками медицинского кислорода. По словам вице-губернатора Юрия Гранатурова, кризис был разрешен благодаря взаимной поддержке ковидных больниц.
В тоже время сама Светлана Федорова категорически ранее заявляла, что «не отдаст» кислород коллегам. В тоже время она заявила о «десятках трупов» в ковидных больницах из-за перебоя.
На днях крупный николаевский латифундист и депутат-однопартиец Федоровой Юрий Кормышкин предложил передать областную инфекционку ему в аренду на три года.
Светлаана Федорова неоднократно заявляла, что все проверки осуществляются с целью снять ее с должности руководителя больницы, но считает, что депутаты ее не уволят: “Практически всех депутатов и их семьи я тоже вылечила”
