Украинские бойцы часто погибают на фронте от ран, потому что им не успевают оказать квалифицированную медицинскую помощь. Эту проблему взялись решить на Николаевском бронетанковом заводе: советские БТР-70 переделали в бронированные «скорые», которые способны быстро доставлять раненых в ближайший госпиталь. Но оказалось, что вместо спасения раненых воинов эти «скорые» сами нуждаются в срочной помощи, пишут в своем материале журналисты Центра журналистских расследований Ярослав Чепурной и Татьяна Филиппова.
Пиара много не бывает
Еще летом прошлого года появилась важная новость: на государственном предприятии «Николаевский бронетанковый завод» (НБТЗ) собрали уникальную бронированную медицинскую машину БММ-70 «Ковчег», которую воины называют также «Святой Николай». Машину создали за народные средства, собранные волонтерами.
Первый «Ковчег» с помпой передали николаевским десантникам, причем дважды: сначала в июле прошлого года на этом попиарился первый заместитель Главы администрации Президента, а в августе – уже лично Петр Порошенко.
Вторую «скорую» передавал десантникам Премьер-министр Арсений Яценюк. Следующие машины получили пехотинцы 28-й механизированной бригады и пограничники.
– В этом проекте приняло участие около 440 граждан и организаций, которые платили свои средства в рамках Всеукраинских центра волонтеров «Народный проект», – рассказывает волонтер центра Аркадий Дабагян.
Каждая машина обошлась примерно в 1 млн. грн. На сайте «Укроборонпрома» сказано, что деньги на одну такую машину жертвовали 15 тысяч человек. Однако пока практически все николаевские «бронескорые» стоят без дела. Три машины, подаренные николаевским десантникам, вышли из строя. Одна из них находится в зоне АТО, две другие – в ремонтном парке части. Бронированная «скорая», которую волонтеры закупили для одесских пехотинцев 28-й бригады, ломалась уже трижды – впервые на марше в зону АТО, еще дважды – уже в районе боевых действий.
То ли движок, а то ли виденье
Таким образом, новенькие бронированные медицинские машины «Ковчег», средства на которые собирали тысячи людей по всей стране, не спасают жизни раненых воинов на поле боя, а пылятся на ремонтных площадках воинских частей.
Но говорить об этой проблеме вслух военные не хотят. Причина проста: никто не хочет портить отношения с заводом, который ремонтирует боевую технику, а попутно – и медицинские машины. И деньги потрачены не государственные, а волонтерские. Вот и получается: то, как служат бронескорые в зоне АТО, сейчас волнует разве что самих военных. И правду об этой проблеме бесстрашные николаевские десантники готовы рассказать, только закрыв лицо перед видеокамерой.
Один из офицеров 79-й отдельной аэромобильной бригады, с которыми удалось поговорить журналистам НЦЖР, признался, что и командование, и личный состав не в восторге от того, что на бронескорых установлены устаревшие двигатели, которые часто дают сбои, не выдерживают нагрузок, из-за чего машины останавливаются прямо на поле боя. В то же время отлично служат те машины, на которых установлены импортные двигатели IVECO.
Признавая, что «Ковчеги» на фронте очень нужны, воины осторожно указывают на главные недостатки машины.
– Для того, чтобы «скорые» были более эффективны, нужно дополнительно установить на них определенные двигатели. Это придаст машине повышенную маневренность, в нужный момент она уже не подведет, – считает заместитель командира 79-й аэромобильной бригады Иван Савка.
С тем, что двигатели на бронированных «Ковчегах» крайне ненадежны, соглашается и начмед десантников Сергей Толкачев: «Основной недостаток «скорой помощи» – это бензиновый двигатель, лучше был бы дизельный. К тому же она слишком высокая, и в некоторых ситуациях очень неудобна при погрузке в нее раненых».
О проблемах с двигателями хорошо знает и исполняющий обязанности директора Николаевского бронетанкового завода Александр Швец. Однако вины завода не признает, объясняя технические недостатки машины необходимостью экономить.
– Заказчики ориентировались на то, сколько имелось денег. Мы понимаем, что в гривнах эта машина получается гораздо дороже, потому что здесь импортные двигатели IVECO-2, – говорит Александр Швец, демонстрируя очередную готовую БММ-70. – С ними стоимость возрастает на несколько тысяч. В то время мы изготавливали их исключительно на спонсорские средства, поэтому у нас не было другого выхода, мы делали то, что выходило дешевле.
Впрочем, есть еще одно объяснение тому, почему «скорые» выходят с завода некачественными, и Александр Швец о нем не упоминает.
Директор-бизнесмен
Как выяснили корреспонденты НЦЖР, руководитель завода экономил не просто так, а с пользой для себя. В апреле прошлого года, повторно придя на завод исполняющим обязанности директора (первый раз он занимал эту должность в 2010 году), Швец сразу же провернул хитрую схему: забрал с бронетанкового завода четыре итальянских дизельных двигателя IVECO и передал их на «Украинской радиаторный завод «Кронид», который принадлежит ему и его дочери, и с которым долгое время сотрудничает бронетанковый.
– Изначально это был договор купли-продажи тех IVECO-вских двигателей, и это было согласовано с заводской комиссией, в которую входили главный инженер, главный экономист, юрист и главный бухгалтер, – вспоминает бывший бухгалтер НБТЗ Наталья Железнова. – Но потом это всё переросло в передачу двигателей в счет погашения существовавшей в то время задолженности бронетанкового завода перед «Кронидом», которая возникла в результате еще одной сделки, к которой был причастен Александр Швец.
Украинский радиаторный завод «Кронид» по завышенной практически в два раза цене продал бронетанковому заводу 700 радиаторов для бронемашины БТР-60, что было подтверждено даже в отчете финансовой инспекции. Они, как выяснилось, не слишком-то и нужны были госпредприятию. Вовремя рассчитаться за них НБТЗ вовремя не смог. А в 2010-м году «Кронид» через суд добился признания долга в 2 млн. 100 тыс. грн., да еще и 400 тыс. грн. пени – всего на круглую сумму в 2,5 млн. грн. Получить их тогда от предприятия, которое балансировало на грани банкротства, Александр Швец не смог, но зато поспешил сделать это тогда, когда его во второй раз назначили исполнять обязанности директора НБТЗ. Вот тогда-то он вернул себе долг, забрав с завода деньгами 2 млн. грн. и еще четыре двигателя за 528 000 грн., которые потом … опять продал заводу. Выходит, о своем частном предприятии директор беспокоился больше, чем о государственном, которое только что возглавил.
Сам Швец, кстати, в разговоре с журналистами не признался, что забрал деньги, но подтвердил, что эти самые двигатели «Кронид» получил разукомплектованными, а затем перепродал их бронетанковому заводу.
Дела есть, виновных – нет
Заключать сделки с самим собой Александр Швец начал еще в 2010-м году, когда впервые был назначен директором Николаевского бронетанкового завода. Об этом свидетельствует еще одна махинация с «перебрасыванием» денег. Экс – бухгалтер НБТЗ Наталья Железнова рассказала о том, что в 2010 году между государственным бронетанковым заводом, который возглавлял А. Швец, и физическим лицом Александром Швецом был заключен договор на оказание возвратно-финансовой помощи на сумму более 609 тыс. грн. Фактически договор был заключен Швецом с самим собой. А цель сделки была явно не бескорыстной.
Не удивительно, что множество подобных сомнительных схем на заводе со временем заинтересовало правоохранительные органы, и бурная деятельность руководства завода стала поводом для появления более 13-ти уголовных дел. Между тем, Швец везде значился лишь свидетелем, и удивительным образом всегда выходил сухим из воды. И даже поднимался по карьерной лестнице. В 2014 году, как уже было сказано, он был во второй раз назначен руководителем – исполняющим обязанности директора, будучи на тот момент советником директора. При этом на заводе работали фининспекторы, сотрудники СБУ, которые расследовали многие «загадочные» факты, в том числе, и с участием Швеца.
По всей видимости, за спиной Швеца стоят очень влиятельные высокопоставленные персоны, обеспечивающие ему надежное прикрытие. Иначе как объяснить то, что сегодня все открытые когда-то уголовные производства по бронетанковому заводу успешно сведены к нулю?
Досудебное следствие проводилось следователями управления Службы безопасности в Николаевской области, а также военной прокуратурой Николаевского гарнизона Южного региона Украины, прокуратурой Заводского района г. Николаева.
Как сообщили НЦЖР в прокуратуре области, уголовные производства плавно объединялись одно с другим, а на 8 апреля нынешнего года в производстве нет ни единого уголовного дела относительно Николаевского бронетанкового! Неужели все обнаруженные факты оказались настолько незначительными?
Скорая-показуха
Получив карт-бланш от правоохранителей, Александр Швец продолжает действовать в том же духе. На днях с завода вышла очередная бронированная медицинская машина. За чьи деньги она изготавливалась, и.о. директора НБТЗ не признается. Обещает, что с новыми дизельными двигателями у «Ковчега» проблем не будет. А вот специалисты ставят под сомнение само изобретение.
Инженер бронетанковых войск, военный эксперт Валерий Прудь говорит о том, что БММ-70 официально не поступала на вооружение украинской армии.
– Я такой машины вообще-то не знаю, – утверждает Валерий Прудь. – На вооружение она не поступала. Затем, чтобы «скорая» поступила на вооружение, нужна определенная процедура, должна быть проектная документация. Необходима стадия НИОКР – научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. И процедура принятия на вооружение. То есть, испытания этой машины и принятие госкомиссией.
Эксперт считает, что широко разрекламированная БММ-70 «Ковчег» – это не надежная «скорая» для наших воинов, а дутая «показуха». Машину трудно назвать и какой-то оригинальной новинкой. Ведь ее создали на Николаевском бронетанковом еще в 2007-2008 годах! Однако государство не спешит признать ее официально и оплачивать частые ремонты. Возникает вопрос: в чем причина? В бюрократических проволочках или недостаточном качестве и несоответствии машины своему назначению? Ведь в Минобороны не станут тратить бюджетные деньги на технику, которая больше простаивает поломанной, чем реально работает. Ответ на эти вопросы должны дать специалисты Министерства обороны Украины. Хотя бы для того, чтобы не выбрасывать на ветер добровольные миллионные пожертвования украинских граждан.
