В Париже с 17 марта начат новый суд над Николя Саркози — на этот раз по «делу Bygmalion». Так называлась пиар-фирма, чей филиал занимался сопровождением кампании Саркози по выборам президента Франции-2012.
Обвинение утверждает, что благодаря схеме с использованием Bygmalion на кампанию было потрачено вдвое больше денег, чем разрешено законом. Экс-президенту, уже осужденному 1 марта на три года (из них два условно) по т.н. «делу о прослушках», теперь может грозить до 1 года заключения. Наряду с Саркози обвиняемыми проходят еще 13 человек.
Об этом пишет RFI, передает Інше ТВ.
Как все было. Версия обвинения
В 2012 году президент Саркози шел на выборы при поддержке «своей» правой партии «Союз за народное движение» (фр. Union pour un mouvement populaire, или UMP). Согласно французскому законодательству, общие расходы кандидата в президенты на проведение избирательной кампании тогда не могли превышать 22 млн. 509 тыс. евро (для тех, кто вышел во второй тур). Такое ограничение введено для того, чтобы в теории не позволять какому-либо из кандидатов получить значительное преимущество над остальными при помощи денег. Но кандидат Саркози, как утверждает и прокуратура, и некоторые из фигурантов этого дела, — хоть и знал, что близок к превышению лимита трат, — но ничего не сделал для исправления ситуации.
В итоге, как полагает следствие, траты на избирательную кампанию составили «как минимум 42,8 млн евро». «Лишние» деньги были записаны не на избирательный фонд кандидата, а на счет партии UMP, которая якобы заказывала у филиала компании Bygmalion (под названием Event & Cie) услуги по проведению различных мероприятий.
При этом, по данным обвинения, мероприятия либо вообще не проводились, либо проводились для проформы, и стоимость их была значительно завышена.
Вместе с тем следствие не смогло найти достаточных доказательств того, что сам Николя Саркози приказывал создать эту «систему фальшивых платежек и двойной бухгалтерии» или знал о ее существовании. Во всяком случае, в постановлении о направлении дела в суд, подписанном в 2017 году судебным следователем Сержем Турнером*, говорится, что «в ходе расследования не было установлено, что он (Саркози) приказывал, или участвовал, или даже был проинформирован» о махинациях со счетами.
Поэтому, в отличие от остальных тринадцати обвиняемых, — которым вменили и «изготовление и использование подложных документов», и «растрату», и «сокрытие растраты», и «мошенничество» — бывший глава французского государства проходит только по одной статье: «Нелегальное финансирование избирательной кампании». Ему грозит до 1 года тюрьмы и 3750 евро штрафа.
«Не дважды за одно и то же»
Сам Николя Саркози в интервью Le Figaro в начале марта особо подчеркнул тот факт, что следствие не смогло ему больше ничего предъявить.
«Речь идет об этой квалификации (обвинения), и только об этой квалификации. Я уже заплатил более 360 000 евро из своего кармана за это. И так как ничего не было возмещено (государством) за мою (избирательную) кампанию (2012 года), то „sarkothon“ позволил собрать еще 11 миллионов евро для оплаты долгов моей партии. Я не совершал никаких преступлений в этом деле, мы докажем это в суде. И моя кампания, таким образом, ничего не стоила французскому налогоплательщику. Но ему, несомненно, было бы интересно узнать о значительных финансовых затратах, понесенных в ходе разбирательств, направленных против меня. Прозрачность должна быть одинаковой для всех», — заявил экс-президент Франции.
Чтобы стало понятнее, о чем он говорит, нужно отметить, что «Sarkothon» — это благотворительный сбор, проведенный среди сторонников партии UMP в июле—сентябре 2013 года для того, чтобы покрыть сумму, которую государство должно было бы возместить участнику второго тура президентских выборов (т. е. Саркози) — это 10 691 775 евро. Но не возместило: как раз из-за выявленных нарушений в деле финансирования.
Правда, тогда речь в решениях властей шла о превышении лимита финансирования всего на 363 615 евро.
Сначала в декабре 2012 года, то есть через несколько месяцев после выборов, эту сумму назвала Национальная комиссия по счетам кампаний и политическому финансированию (CNCCFP), которая занимается проверкой отчетов участвующих в выборах партий и кандидатов. А затем в июле 2013 года решение окончательно подтвердил Конституционный совет Франции, куда обратился Николя Саркози.
Кстати, именно это решение позволило адвокатам экс-президента позднее — когда уже вспыхнул скандал по «делу Bygmalion» — потребовать от того же Конституционного совета отмены преследования Саркози. Адвокаты настаивали на необходимости применения принципа non bis in idem (лат. Не дважды за одно и то же) — говоря, что за нарушение финансирования избирательной кампании КС уже приговаривал Саркози к тому самому штрафу в 363 615 евро. Но Конституционный совет 17 мая 2019 года постановил, что финансовое наказание и уголовное — имеют разный характер и служат разным «социальным интересам».
Наконец, 1 октября 2019 рухнула последняя надежда Саркози на то, что ему не придется становиться участником процесса по этому делу: Кассационный суд окончательно подтвердил правомочность проведения над ним судебного разбирательства.
К слову, в постановлении о направлении дела в суд, подписанном следователем Сержем Турнером, говорится и о том, что обвинение, хотя и не может этого доказать, но сомневается, будто Саркози не знал о махинациях с финансами.
При этом до сих пор, как отмечает France 24, ни один из фигурантов не обвинил Саркози в том, что он принимал решения или знал о них.
В пользу возможности более-менее положительного исхода этого процесса для экс-президента Франции — а может быть, даже и его оправдания, как отмечает Le Monde, — говорит еще одно крайне редкое обстоятельство. Дело в том, что второй следователь, занимавшийся этим делом, Рено ван Рюимбек, посчитал, что в действиях Саркози отсутствует состав преступления. И отказался подписывать постановление, которое составил следователь Серж Турнер.
Защита Саркози наверняка будет активно использовать этот факт на процессе. Защищать экс-президента на этом суде будет его старинный друг, адвокат Тьерри Эрзог, который вместе с ним уже был приговорен 1 марта по «делу о прослушках». Эрзогу по итогам того суда запретили заниматься адвокатской деятельностью в течение 5 лет, но так как он обжаловал решение, то оно пока не вступило в силу.
Где Копе?
Есть на этом процессе и как минимум один «великий отсутствующий», и это его отсутствие тоже может принести сюрпризы.
Речь о Жан-Франсуа Копе — который сейчас занимает пост мэра парижского пригорода Мо, но во времена, когда разворачивались события, описанные в уголовном деле Bygmalion, возглавлял партию UMP.
Более того, компанию Bygmalion возглавлял один из приближенных господина Копе — Бастьен Милло, который, в частности, ранее работал директором его кабинета и в мэрии г. Мо и в правительстве Франции. Бастьен Милло и привел на работу к господину Копе основного разоблачителя по этому делу — Жерома Лаврийо. Затем, во время избирательной кампании-2012, Лаврийо стал замглавы предвыборного штаба Саркози.
Мог ли глава UMP Жан-Франсуа Копе не знать о фиктивных сделках, заключаемых между самой партией и филиалом компании Bygmalion? По крайней мере, как и в случае с господином Саркози, следователь Турнер не нашел достаточных оснований для того, чтобы заявлять об обратном.
Только, в отличие от Саркози, господин Копе даже не стал обвиняемым по этому делу.
Несмотря на то, что именно скандал Bygmalion вынудил его в мае 2014 года уйти с поста председателя UMP, уступив место… Николя Саркози. А сама партия после этого скандала провела в 2015-м ребрендинг — переименовалась в «Республиканцев», и вынуждена была значительно снизить расходы, чтобы покрыть огромные долги (74,5 млн евро). Саркози до августа 2016-го был председателем и «новой» партии.
В стане «саркозистов», как утверждает Le Monde, крайне возмущены тем фактом, что господин Копе не предстал перед судом. Более того, «саркозисты» пытались направить следствие на вот какой след: они утверждали, что именно Копе мог стать главным «бенефициаром» сделок между партией UMP и компанией Bygmalion. Деньги, якобы, были «уведены» в Израиль.
Кроме того, делались намеки на то, что Жером Лаврийо состоял в интимных отношениях с главой Bygmalion Бастьеном Милло, и именно это якобы могло стать еще одним «мотивом» для «сделки», о которой Саркози «не знал».
Но следствие не обнаружило никаких следов обогащения господина Копе за счет этих сделок (в отличие от следов денег, потраченных на предвыборные мероприятия Саркози). Серж Турнер в своем заключении также «выразил удивление настойчивостью», с которой адвокаты главы избирательного штаба Н.Саркози Гийома Ламбера «выдвигали на передний план письма, приоткрывающие личную жизнь этих двух людей» (Лаврийо и Милло). Лаврийо, к слову, уже заявил, что «никогда не был любовником» главы Bygmalion.
Что касается «великого отсутствующего» Копе, то он, как сообщает журнал Le Point, на недавнем заседании партии «Республиканцы» предупредил о том, что «немедленно» станет «преследовать за клевету любого члена партии», который будет обвинять его в этом деле.
Копе также говорит о том, что Саркози должен нести за это дело ответственность. «Это для меня очевидно. Если бы я был в такой ситуации, я бы взял это на себя», — сказал господин Копе газете Le Monde.
Посчитает ли необходимым сам Саркози ответить в суде своему однопартийцу? И готовят ли сюрпризы своим подельникам другие обвиняемые?
Франк Атталь, который был заместителем гендиректора фирмы Event & Cie, и который является сейчас одним из 14 обвиняемых, уже заявил о намерении вызвать Копе в суд — пока в качестве свидетеля. «Я вызвал Копе, потому что мне необходимо понять, как председатель партии мог не быть в курсе насчет схемы такого масштаба. Я не жду, что он изменит свою версию. Я просто хочу публично подчеркнуть абсурдность его ответов», — заявил Атталь в интервью France Télévisions.
Суд должен завершиться 15 апреля.
Как сообщало Інше ТВ, 1 марта Впервые в истории Франции экс-президент получил тюремный срок: Саркози признали виновным
