“Три приоритетных направления. Первое: завершение реформы иновещания и концепция популяризации Украины в мире. Второе: информационная реинтеграция в зоне проведения АТО и Крыма. Третье: это реформа правительственных коммуникаций… А проводить реформы без поддержки и понимания общества невозможно”.
Это цитата министра информационной политики Юрия Стеця из интервью LIGA.net, которое он дал год назад. Добиться поддержки и понимания в обществе, чтобы выполнить обозначенные в интервью планы, за этот год ему так и не удалось. С первого дня работы в министерстве Стеця критиковали жестко и беспощадно: и за непрозрачность назначения, и за слабые позиции в гибридной войне, и за отсутствие украинских каналов на подконтрольной боевикам территории Донбасса, и за кумовство с Петром Порошенко.
Стець в кабминах Арсения Яценюка и Владимира Гройсмана – действительно человек президента, и особо не скрывает этого: они видятся примерно раз в месяц. “Я политконсультант президента. Я ничего при этом не совмещаю, поскольку политконсультирование – это не официальная работа и не то, что приносит определенный доход”, – говорит он.
Позавчера стало известно, что Стець подал заявление об увольнении. Предварительная причина отставки – состояние здоровья. “Никаких политических мотивов нет”, – заявил госсекретарь МИП Артем Биденко. Пока функции исполняющего обязанности министра возложены на первого зама Эмине Джапарову, но, вероятно, президенту и коалиции придется искать Стецю подходящую замену. На более радикальный вариант, – вообще ликвидировать министерство за ненадобностью, – Порошенко вряд ли пойдет.
Чего удалось добиться Стецю в министерстве с крошечным штатом и бюджетом, но большими заявленными амбициями, редакция LIGA.net спросила у экспертов в области средств массовой информации и политтехнологий.
Роман Шутов, программный директор ГО Детектор медиа
Сразу после создания Министерства информационной политики и назначения министром Стеця было много страха и опасений, что оно станет центром давления на свободу слова. И самый большой плюс – оно таким центром не стало. В том числе, благодаря здравому смыслу и умению Юрия выдержать политическое влияние. Единственный сомнительный момент был по Миротворцу: позиция была у них так себе, двузначная.
Они действительно пытались помогать журналистам, которые работают в прифронтовой зоне. Инициировали много процедурных решений, чтобы облегчить их работу и доступ в зону военных действий.
Немало во время пребывания Стеця в должности министра сделала его заместитель Татьяна Попова (подала в отставку в августе прошлого года после скандала с Миротворцем – ред). Она занималась темой покрытия прифронтовой зоны украинским телевизионным и радиосигналом. Также разработаны и опубликованы несколько стратегических документов, таких как стратегия информационной реинтеграции внутренне перемещенных лиц, стратегия публичной дипломатии крымских татар, не так давно опубликована стратегия информационной реинтеграции Крыма, и сейчас аналогичный документ готовится по Донбассу. Еще сложно говорить о том, как документы сработают на практике, но мы уже можем поставить плюс за их довольно неплохое качество.
Что мы можем отнести к минусам? Министерство, несмотря на заявленные амбиции, так и не стало центром стратегических коммуникаций, которое влияет на информационную политику других органов власти. Кроме того, во время Юрия министерство не смогло наладить эффективное сотрудничество и синергию с другими органами власти, такими как комитет Верховной Рады по вопросам свободы слова, с которым на практике вышли очень напряженные отношения, Совет национальной безопасности и обороны, МВД. Министерство также провело аудит правительственной коммуникации, был разработан план информирования, но в силу разных вещей, – я не знаю, мог ли Юрий что-то изменить, – этот план был положен в стол, и эта неплохая инициатива похоронена. Вопросы есть к эффективности использования средств на иновещание.
Но в целом наибольшим разочарованием было то, что министерство не стало заказчиком повестки дня, заметным игроком на информационном поле, мощным центром в плане медиареформ, двигателем позитивных изменений государственной политики в сфере СМИ. Так что оно не навредило, но и не сделало толком ничего хорошего.
Петр Олещук, политолог
Стець со стороны казался самым бесполезным министром, который вроде бы отвечает за самое важное направление. Он превратился в человека-символа: незримого повелителя мистических порохоботов, которые всячески восхваляют президента в сети. Эффективность же работы Минстеця оказалась невелика. Есть некоторые успехи, связанные с попытками возобновления вещания украинских СМИ на оккупированные территории, но в целом мы полностью проигрываем российскому информационному давлению. Впрочем, это и не удивительно, если учесть, сколько тратит РФ на пропаганду. Так какой был смысл Мининформполитики? Очевидно, его создали в ответ на требования общественности “сделать хоть что-то”. Что-то и сделали, а потом пытались наполнить это что-то компетенцией, задачами и направлениями работы. С переменным успехом. Для стороннего наблюдателя выглядело, что основной информационный центр все равно в Администрации президента, где его курировал сначала Ложкин, сейчас – Райнин. А Стець просто принимал на себя удары, критику и недовольство, и продолжаться вечно это не могло.
Виктор Уколов, политтехнолог администрации Петра Порошенко
Я все время слышу об армиях ботов, но не могу найти конкретики. Несколько CМИ даже мне приписывали руководство какими-то ботами. Это не так. Были ли боты у Юрия Стеця? Тоже не думаю. Среди тех людей, которые работали с ним, я никогда не видел никого, связанного напрямую с Интернетом.
Более того: изначально звучали опасения, что в Украине создается министерство не информации, а цензуры. Но уже первые месяцы работы показали, что никакой цензуры не было и не будет. Не стал Юрий цензором, о котором говорили по темникам из Москвы. Я знаю его много лет и сразу говорил, что такого не могло быть в природе.
Что касается продуктивности работы, то она напрямую зависит от количества затрат. Затраты на министерство Юрия Стеця – минимальные, самые низкие среди всех украинских министерств. Это можно проверить по бюджету. И судя по тому, что они успели за эти деньги сделать, министерство можно считать лидером украинского Кабмина.
Конечно, было много критики. Но тут надо учитывать, что мы живем в условиях гибридной войны, и создание пропагандистского министерства моментально воспринял в штыки наш сосед-агрессор. Тем не менее, за два года поставлены вышки-ретрансляторы, украинские сигналы радио и телеканалов вернулись на линию разграничения, сделано много. Можно ли было сделать больше? Да. Но для этого надо было потратить больше усилий, в том числе и финансовых усилий. Мог бы кто-то справиться лучше Юрия Стеця? Я не знаю. Очевидно, у нас умеют справляться, только когда у них за спиной миллиардные бюджеты. А попробуйте без миллиардов гривень добиться конкретных результатов. За это Стеця я и ценю.
Можно спорить, стоило ли выделять на пропаганду больше средств. По моему мнению, на это надо было выделять миллиарды гривень. Но это – по моему мнению. Народные депутаты, которые утверждали государственный бюджет, видимо, думали иначе.
Сергей Гайдай, политтехнолог
Весь результат работы Стеця – в том, что его именем назвали целое министерство: МинСтець. Других серьезных плюсов я не заметил. Дело, наверное, не только в Юрии Стеце. Сама идея существования такого министерства неработоспособна. Украине не нужен еще один чиновник, который, условно говоря, является только галочкой в системе. Так что я бы в отставку посылал не Стеця, я бы ликвидировал министерство.
Не должно быть никакого министерства пропаганды. Это неправильное представление о пропаганде как таковой и информационной политике. Я не понимаю функции этого ведомства. Может, Стець собрал под крылом министерства на хорошей зарплате специалистов, которые сумели обеспечить неплохую пропагандистскую деятельность? Я этого не увидел.
Здоровый подход к этому вопросу выглядит иначе: государство должно выступать заказчиком для определенных творческих и профессиональных групп, закупая у них те или иные проекты в области информационной политики и участия в информационной войне с врагом. С этим справился бы всего один человек, способный разобраться, обеспечить поток таких заказов и отбор исполнителей. Лучшие специалисты все равно работают в коммерческих условиях, на рынке. Никогда серьезный специалист по информационной политике не пойдет на скучную, малооплачиваемую и неуважаемую в народе министерскую должность. Да и не дадут ему там ничего сделать, потому что жизнь в подобных кабинетах – сплошная сага неэффективности.
А что такое министерство информации? Там сидит Стець и еще какие-то персонажи. Это чиновничья тусовка с маленькими деньгами: зарплаты сотрудников иногда превышали бюджеты проектов. Их несчастные потуги с билбордами “Крым – это Украина” вызывали смех профессионалов. Вот скажите, зачем мне в Киеве билборд с плохим унылым дизайном в стиле “Крещатик – главная улица Киева”? Это тупое сливание денег, даже если их потратили всего ничего. Зачем был нужен проект с нулевой эффективностью?
В стране достаточно команд, которые выполнили бы свои задачи, если бы на это был выделен нормальный бюджет. И стоило бы привлекать наработки европейского и американского рынка, потому что там тоже нужна пропаганда. А у нас все устроено по византийскому принципу. Петр Алексеевич решил, что рядом с ним должна быть такая командочка. Назначил туда своего кума Стеця. И, понятно, есть большие подозрения, что это заведение обслуживало Петра Алексеевича, а не все государство Украина.
Напомним, как сообщало Инше ТВ, у министра информации Стеця столько денег, что он спокойно одалживает по 100 тыс.долларов третьим лицам
