Боевые действия на территории Украины портят воздух, загрязняют водоемы, уничтожают урожаи и в долгосрочной перспективе нанесут колоссальный ущерб экосистеме всей Восточной Европы, а украинцам сократят жизнь
Кроме разрушенных городов и прерванных жизней неутихающие обстрелы агрессора наносят серьезный экологический ущерб стране: взрывы, пожары, бомбардировки, разрушения промышленных объектов и обслуживающих систем приводят к загрязнению воздуха, воды, уничтожению лесов и уникальных экосистем.
Фиксацией таких фактов занимается Оперативный штаб при Государственной экологической инспекции, где работает более 70 ученых со всего мира. Инспекция уже обработала около 300 экологических преступлений и насчитали более 200 млрд грн ущерба только по нескольким из них. Впоследствии общую цифру понесут в международные суды в рамках иска Украины к РФ по поводу военных репараций.
Алексей Обризан, руководитель Рабочей группы международных экспертов Госэкоинспекции, рассказал НВ о существующих экологических последствиях войны.
— Какие виды боевых действий наносят наибольший удар по украинской экологии?
— На первом месте — пожары на полевых массивах, в лесах и в уникальных экосистемах типа Кинбурнской косы. Это сопровождается выбросами в атмосферу продуктов горения, которые, например, в зоне ЧАЭС достаточно вредны. На втором месте — горение нефтебаз, коммерческих и промышленных объектов. К примеру, пожар в ТЦ Эпицентр на Черниговщине несет катастрофический ущерб для человеческого здоровья за счет горения токсичных синтетических веществ — пластиков, красок, растворителей.
Но, в отличие от нефтебаз, горение лесов имеет значительно большие площади и не столь быструю локализацию в процессе тушения. К тому же это пролонгированный ущерб: чтобы отстроить ТЦ нужны только деньги, а чтобы вырастить лес — десятки лет.
На третьем месте — выбросы в атмосферу от движения военной техники. Танки, БМП и военная авиация производства сорокалетней давности никакого контроля выбросов, конечно, не имеют. В отличие от довоенного городского трафика, который был пусть и больше по количеству единиц, но с соблюдением экологических стандартов Евро-5 и Евро-6. Мы не получили пока от Минобороны перечня всех видов оружия РФ, которое уничтожило наше ПВО. Поэтому, скорее всего, оценить масштаб экологического ущерба от него сможем только после окончания боевых действий.
Но не меньше ущерба, чем танки или ракеты, наносят несанкционированные выбросы в атмосферу от все еще работающих украинских предприятий — сейчас из-за военного положения действует мораторий на проведение экологических проверок.
— Может ли загрязнение воздуха иметь накопительный эффект и иметь последствия в будущем?
— Однозначно, потому что хоть среднесуточные граничные концентрации в норме, но есть еще максимальные разовые концентрации, такие как от взрывов, и они оказывают мгновенное влияние. В воздухе такие вещества долго держаться не могут, поэтому приходят в виде осадков и скапливаются в почве. А дальше все будет зависеть от розы ветров — даже после окончания войны никто не гарантирует, что такие соседние страны как Польша, Словакия, Венгрия или Румыния не испытают влияния в виде загрязненных осадков и как следствие — грунтов.
— Как плохая экология, вызванная войной, может повлиять на здоровье человека?
— После окончания боевых действий будем наблюдать тотальное снижение продолжительности жизни населения, в том числе из-за качества воздуха — это мировая тенденция. Например, в Ираке [после войны 1990−1991 годов] средний возраст больных на систематическом медицинском обслуживании ощутимо снизился по сравнению с довоенным. Поэтому и в Украине, скорее всего, значительно вырастут расходы на медицину, особенно в разрезе заболеваний дыхательных путей и сердечно-сосудистых недугов.
— А что происходит с водными ресурсами Украины в военное время?
— Здесь ситуация очень сложная. Наибольший ущерб причиняет разрушение очистных сооружений, дамб и выведение из строя обслуживающих организаций, которые занимались водоснабжением и очисткой сточных вод. Все они без очистки теперь попадают в водоемы, особенно там, где произошли активные боевые действия. С другой стороны, разрушение дамбы на Киевском водохранилище в городе Ирпень нанесло немалый вред плодородным землям — десятки гектаров сейчас затоплены.
Более пролонгированная и сложная опасность — загрязнение артезианских вод, которые раньше были законсервированными и считались стратегическим запасом государства. В последнее время к ним имело доступ любое физическое лицо у себя на участке, а также промышленные объекты и химические склады. Сейчас в результате боевых действий и разрушений эти скважины загрязняются. Достаточно одного попадания загрязнителя, который распространяется на весь горизонт и делает воду непригодной для употребления. Ибо подземный водообмен происходит в течение сотен лет, а поверхностный — в течение месяцев.
Еще мы получили информацию о поврежденных резервуарах с отходами химического производства на Азовстали, которые теперь могут попасть в воды Азовского моря. Это может поставить под угрозу существование отдельных видов морской биокультуры полностью. Но исчезнет ли Азовское море как живая биосистема — говорить трудно, потому что ни украинские, ни международные экологи пока не имеют туда доступа для осуществления хотя бы поверхностного мониторинга.
— Можно ли привлечь Россию к ответственности за подобные экологические преступления?
— Мы подсчитываем ущерб, нанесенный экологии. Для этого работает регистр фиксации фактов загрязнения земельных, воздушных, водных, лесных и биологических ресурсов, а также недр. Его наполняют из открытых источников, благодаря информации от силовых структур и обращений граждан. Сейчас там зафиксировано более двух сотен фактов, но ущерб рассчитан только по нескольким для иллюстрации.
Таких крупных баз в Украине сейчас по меньшей мере шесть, в том числе реестры СБУ, МВД, ГСЧС и некоторых общественных организаций. В будущем все они объединятся в пользу общего иска украинского правительства в международные суды. Там Украина потребует репарации убытков с заблокированных российских счетов. Экология будет отдельной статьей на уровне с инфраструктурными, экономическими и социальными пунктами.
Однако экологические преступления в международных судах очень сложно доказать. Так, после Войны в Персидском заливе Саудовская Аравия от выставленных 100% экологических репараций получила лишь 6,3%. Например, потерю урожаев из-за загрязнения воздуха в результате горения нефти доказать так и не удалось. Украине также предстоит найти доказательства того, что урожай зерновых снизился не из-за изменения глобальных климатических условий, а именно из-за боевых действий. И это только капля в море, таких кейсов несколько и все они непростые. Но мы уверены в победе.
