За год эпидемии коронавирус в Украине получил свои особенности и нестандартно реагирует на привычное лечение. Но вакцина CoviShield должна защищать даже от мутировавшего штамма.
В Украине следует немедленно вводить общенациональный локдаун, не дожидаясь, пока “загорятся” остальные области: отменять все развлекательные мероприятия, запасаться кислородом и разворачивать новые койки.
Об этом в блиц-интервью OBOZREVATEL рассказала ведущий инфекционист Минздрава Украины Ольга Голубовская.
– Глава Госпродпотребслужбы в Киеве Олег Рубан сказал об украинском штамме COVID-19. В частности, о том, что это “комбовирус”, агрессивный, быстро распространяющийся, поражающий молодежь и детей. Вы могли бы прокомментировать это?
– Это не сугубо украинский штамм. В каждой стране есть какие-то особенности коронавируса. В Ивано-Франковске выявили вирус, имеющий мутацию тех штаммов, которые циркулируют. Считается, что этот штамм британский, хотя сама эта мутация может быть обнаружена во всех штаммах.
Вирус мутирует постоянно, но есть значимые мутации, которые действительно оказывают влияние на передачу, на клинику заболевания. Мы, клиницисты, давно говорим об изменении клиники COVID-19. И это может быть связано только с каким-то особым штаммом.
Сейчас весь мир стоит на позициях, что британский штамм легче передается, но не вызывает более тяжелой формы заболевания. Хотя есть исследования, в частности, опубликованное в прошлую среду, что есть данные, что он все-таки вызывает более тяжелые формы заболевания.
Помимо тех особенностей, о которых вы сказали – помолодел, острый период более длительный, часто наблюдается период обострения, немного нестандартный ответ на нашу привычную терапию, особые лабораторные данные – помимо всего этого он может вызывать и более тяжелые формы заболевания.
– Вы сказали “нестандартный ответ на привычную терапию”. Что вы имели в виду?
– Я имею в виду, что у нас есть отработанные методы лечения, а больные либо слабо отвечают на них, либо сначала отвечают, а потом дают обострение процесса. Часто у нас нет четкой уверенности, что, если мы сейчас получили ответ, завтра он будет стабильно долго держаться.
Все вместе мы думаем, что с этим делать.
– Рубан сказал, что эта “украинская” мутация будет грозить уже и детям в возрасте до 10 лет.
– Это и сейчас есть. Вирус помолодел. Сейчас болеют практически все возрастные группы. Заболевание все чаще и у детей. Слава богу, они пока не тяжело болеют, но есть.
– Будет ли работать вакцина CoviShield от этого нового штамма?
– Я не могу ответить на этот вопрос, потому что этого никто не знает. Этот вопрос надо изучить. Я думаю, что будет работать против именно этого штамма.
На сегодняшний день избегает вакцины только южноафриканский. У нас в основном Великобритания с какими-то мутациями. Поэтому я думаю, что будет.
– Врач-эпидемиолог Андрей Александрин назвал низкие темпы вакцинации угрозой национальной безопасности.
– Я вас умоляю. Национальная безопасность в плане биобезопасности в последние 5 лет пережила радикальное разрушение. И вдруг люди вспомнили про национальную безопасность.
А что, только вакцинация – национальная безопасность? Это одна из составляющих частей. А проведение противоэпидемических мероприятий? Мы же вообще ничего не проводим. Я удивляюсь, что оно только сейчас ударило.
Мы оказались самой пострадавшей страной от такого вакциноуправляемого заболевания, как корь. Не потому, что была низкая вакцинация. Нет. Это чистые манипуляции и откровенное вранье. У нас четыре года страшной эпидемии кори шли наряду с процессами вакцинации. У нас полно вакцинированных болело, потому что есть законы развития инфекционного процесса, и ими надо руководствоваться, когда внедряешь какие-то массовые мероприятия.
– В чем была ошибка с корью?
– Вообще никто не работал в очагах. Полное отсутствие работы в очагах. Мы вошли в лидеры по кори. И я спрашиваю: а почему мы по другому инфекционному заболеванию не можем выйти в лидеры?
У нас у населения социальный кризис, поэтому инфекции тяжелее сопровождаются и тяжелее протекают. У нас нищее население, кроме крупных городов. Люди сидят в крупных городах и рассуждают, как им хорошо жить, и думают, что всем хорошо жить в Украине. Так что вы хотите?
А то, что врачи не вакцинируются. Организация, на мой взгляд, немножечко не продумана. Например, сделали акцент на врачей в ковидных госпиталях. Вроде бы это правильно, но 90% там уже переболели. Отказываются, прежде всего, те, у кого есть антитела.
Может быть, надо было предлагать вакцинацию не только таким медикам? Мне звонили из клиники Академии медицинских наук, говорят, им там никто ничего не предлагает.
Все-таки надо больше со специалистами беседовать, прежде чем принимать такие решения.
Вакцинация происходит не так, как хотелось бы, почти везде. Может быть, кроме Израиля и США. Мы видим, что и во всех странах Европы такие проблемы – на уровне руководства стран приостанавливают вакцинацию.
Я не люблю политики в этом вопросе. Мне странно слышать от тех политиков, которые все разрушали, что сейчас все должно очень быстро появиться. От тех политиков, которые воевали со специалистами, которые ликвидировали институт главных специалистов. Мы единственная страна, где нет главного инфекциониста во время эпидемии.
Знаете почему? Туда уже никто не хочет идти. Степанов мог бы сделать этот институт, но опять все обольют грязью с головы до ног. Это Степанов пользуется авторитетом во врачебной среде среди тех людей, которые наверху этой эпидемии. Ему хочется сделать что-то полезное, он слушает, он слышит, он спрашивает. И я считаю, что в той разрухе, в том числе кадровой, делается все возможное. И никто больше, чем сделано, не сделал бы, потому что делают в основном только языком.
Это все наследие, которое осталось после Супрун и ее гоп-компании.
– Вы считаете, что сейчас в Украине нужно, в первую очередь, работать в очагах COVID-19?
– Нет, сейчас уже бесполезно работать в очагах.
– А что нужно делать сейчас?
– Запасаться кислородом, открывать все новые и новые стационары, грамотно проводить политику вакцинации. И самое главное – каждый человек должен защитить сам себя.
Я считаю, что на сегодняшний день в тех городах, которые полностью сгорают, горят, догорают, где все находятся просто в коллапсе, нужно вводить локдаун. Все увеселительные мероприятия отменить. На эти концерты смотреть невозможно.
Когда я смотрю на какую-то толпу на концертах, я сразу прикидываю, сколько человек может заболеть и сразу же прикидываю в голове, какое количество кислорода понадобится и где его взять.
Нужны ограничительные мероприятия. Это хотя бы уменьшит количество новых случаев. Нагрузка еще останется, потому что сейчас лежат тяжелые, но еще будут подходить больные, которые будут утяжеляться какое-то время.
– Вы считаете, что локдаун нужно вводить точечно, там, где ситуация уже критическая? Не по всей стране?
– Я считаю, что надо ввести по всей стране, раз такое дело. Потому что, если мы не введем по всей стране, то значит, регионы, которые сейчас спокойны, загорятся позже.
Так было с корью. Луганская, Донецкая область загорелись последними.
– Когда следует вводить локдаун? Сегодня-завтра?
– Уже вчера надо было это делать.
