Воскрешать в памяти события марта 2014 года в Перевальном для М., наверное, все равно, что наступать на больную мозоль. Для человека «старой закваски», который почти три десятилетия носил и погоны, принятые понятия об офицерской чести, долге и патриотизме совсем не голая абстракция. Кто непосредственно сталкивался с М. по служебным делам или уже потом, когда он стал военным пенсионером, но продолжил так же добросовестно работать уже на гражданской ниве, это подтвердит. Не знаю, такого ли мнения те, кто когда-то стоял в одном строю с М. под желто-голубым флагом, а два года назад легко сдался на милость приснопамятных «зеленых человечков», а впоследствии стал одним из них. И недавнее позорное прошлое до сих пор вызывает у крымчанина больше всего разочарования, сообщает Крым.Реалии.
– Как бы вы могли одним словом назвать то, что происходило тогда в многочисленном сухопутном соединении Украинского войска в Крыму – Перевальненской 36-й обрбо (отдельной бригаде береговой обороны)?
– Когда вам стало понятно, что бригаду «слили» полностью и бесповоротно?
– Когда Герой Советского Союза со своими десантниками (российскими – авт.) накануне ночью снял блокировку бригады – я как раз вышел на балкон дома покурить. А потом, буквально через полчаса, они стали возвращаться на прежнее место. А вскоре сюда начались съезжаться мотоциклисты («Ночные волки» под руководством «Хирурга» Залдостанова – авт.).
– Какую роль в этом сыграл лично комбриг полковник Сергей Стороженко?
– Я узнал, что он окончательно сдал бригаду за два дня до самого этого факта. А до этого он лишь имитировал бурную деятельность. Впрочем, комбриг продался еще раньше – за неделю до этого. Об этом мне рассказали знакомые. Думаю, на его решение повлияла жена и ее отец (отставной полковник-«афганец»). Хотя главную скрипку все же сыграл замполит (заместитель по гуманитарным вопросам подполковник Валерий Бойко – авт.). Исхожу из того, что он первым в бригаде получил фактическое повышение по службе и остался служить в Крыму, в Казачьей бухте.
– Вы контактировали тогда с комбригом?
– Нет, он избегал встреч со мной.
– Разделяете ли Вы экспертное мнение: мол, военным в Крыму нужно было тогда не ждать команду из Киева на открытие огня для отражения нападения, а действовать по уставу гарнизонной и караульной службы, где четко расписан порядок применения оружия в мирное время?
– Нет. Если бы это касалось, например, нападения на пост под охраной караула, то это верно. Но в нашем случае инцидент выходил за пределы устава. Это уже сфера межгосударственных отношений, политика.
– То есть приказ высшего руководства обязательный?
– Да.
– А комбриг самостоятельно мог принять решение, скажем, о приведении соединения в повышенную боевую готовность?
– Недавно в одном из интервью тогдашний начальник Центра войск береговой обороны, а ныне начальник управления Украинского Генштаба генерал-лейтенант Игорь Воронченко заявил, что готов тогда был вывести в Симферополе танки на прямую наводку и открыть огонь по захваченному вооруженными людьми зданию местной Верховной Рады. Что вы по этому поводу можете сказать?
– Помолчу… Всего реально был поднят 26 февраля в Перевальненской бригаде один взвод, разведывательный. Люди в принципе были готовы охранять здание Верховной Рады Крыма. Но комбриг сказал, что без команды сверху ничего не будет. Затем Порошенко приехал. И пошло-поехало.
– А вообще имеющимися в то время силами и средствами 36-й обрбо можно было дать надлежащий отпор «зеленым человечкам», учитывая тот факт, что в Перевальном тогда находилась еще и разведрота Днепропетровской 25-й воздушно-десантной бригады?
– Наших десантников до последнего держали в городке танкового батальона. Их, кстати, тоже агитировали перейти на сторону россиян. Но они отказались и самостоятельно отправились в Украину. О возможностях бригады – то если бы вооружение, боеприпасы были бы в БМП, то на что-то можно было действительно рассчитывать. Но, еще раз повторяю, без помощи с материка бригаду за 15 минут уничтожили. В Качу тогда прилетели 10 вертолетов огневой поддержки. Зашли бы два звена – и нет бригады.
– Это при том, что в бригаде были зенитные средства, например, «Тунгуски».
– Однако боекомплект к ним находился на складах. Вы знаете, что в Перевальном был Гиркин?
– И что?
– Многие из рядовых крымчан, и журналистов в том числе, поняли, что начинается серьезное действо, когда лично увидели 27 февраля на двух главных административных зданиях Симферополя вместо украинских государственных флагов российские. А вы лично?
– 25 февраля, я приехал поездом из Днепропетровска. Так вот в Днепропетровске в наш вагон подсели примерно полтора десятка крепких парней, метра два ростом. Почему-то примостились они на багажные, третьи, полки. По прибытии в Симферополь я остановился на выходе с перрона, чтобы перекурить. Одновременно прибывают два микроавтобуса «Мерседес» одинаково цвета с затонированными стеклами. «Мальчики», мои попутчики, с разных сторон подтягиваются, быстро садятся в те «Мерседесы» и уезжают. Бросалась в глаза их выучка.
– По вашему мнению, это были кадровые «грушные» спецназовцы, резервисты, наемники или еще кто-то там?
– Могу только догадаться. Скорее всего, россияне в этом случае взяли на вооружение американский опыт. То есть ребятам, которые когда-то служили в спецназе, предлагается служба в некоей частной армии. Она работает по единому плану и выполняет конкретные боевые задачи. Нигде в штатных списках такие бойцы не числятся, следа не оставляют. Одно слово, как перелетные «гуси», наемники.
– Раньше в прессе сообщалось, что военнослужащих из Крыма отправляют в Сирию. Перевальненцы там фигурируют?
– Уже вернулись. Это рядовые контрактники, есть и офицеры. Ротация через каждые три месяца. Зарабатывали деньги. Сейчас, когда бригада собирается, к военным городкам не подъехать – море легковушек.
– Все оттуда целыми вернулись?
– Да. Впрочем, те, кто служил в украинской армии, считаются ненадежными. И их стремятся куда-то убрать – отправить на обучение, в другое место службы за пределами Крыма. Таких фактов в Перевальненской бригаде немало. Наступит такое время, что здесь не останется ни одного, кто служил при Украине.
