Боевой настрой, горящий взгляд. Она затушила сигарету, предложила отодвинуть разложенные на кровати бумажные игрушки. Надежда вырезает оригами: сказку о Буратино. Уже есть пудель Артемон с головой из ваты, покрашенной в черный цвет, уже сделана черепаха Тортила, Мальвина и другие маленькие герои.
О том, для кого она вырезает детский театрик из бумаги, что она увидела в материалах дела, почему хотела бы, чтобы ее судили присяжные, Савченко рассказала «Открытой России»:
— Сколько томов вашего уголовного дела вы уже прочитали?
— В деле 38 томов, я пока прочитала 27 томов. Каждый день, кроме субботы и воскресенья меня выводят в следственный кабинет и в присутствии следователя я все это читаю.
Брехня, брехня
— Когда я была в Киеве несколько дней назад, я встречалась с вашей мамой Марией Ивановной и она спросила меня: «А зачем Надя тратит свое время и все это читает, пусть просто пишет на каждой странице: «Брехня, брехня и все тут!»
— Да, мама права, но я должна все это изучить, хотя изучать в принципе нечего. В четырех томах — протоколы назначения и утверждения различных следователей в следственную группу, которая на протяжении всего этого времени занималась моим делом. Из нового, что я увидела, — допросы свидетелей. Что интересно, пока в материалах дела нет показаний тех свидетелей, которые брали меня в плен, нет тех, кто якобы снимал меня с той самой вышки, с которой, по версии следствия, я якобы следила за российскими журналистами. Я прочитала показания того самого свидетеля-священника, который про меня несет бред, что я хотела «сдать пленных на органы». Также я читала свидетельства тех, кто видел меня в плену. Задача следствия — осудить меня, а не разобраться в том, что там было на самом деле. Мне непонятно, почему специалисты, которые проводили экспертизы, не смогли установить , от какого снаряда погибли журналисты. Эксперты дали три варианта на выбор: дело в том, что осколки этого снаряда, переданные на экспертизу, были представлены в трех видах: те, что собрали и принесли в пластиковом ведре, те, что извлекли из тел убитых, — они все разного размера, — и еще какие-то, которые исчезли, их уничтожили при экспертизе. Дело сфабрикованное, читаешь его и понимаешь это со всей очевидностью.
— Приведите еще какой-нибудь пример.
— Например, в том эпизоде, где они рассказывают, что я незаконно перешла границу. Когда меня привезли в Воронеж и поселили в гостинице, где меня следователь сначала допрашивал как свидетеля, он мне сказал, чтобы я написала в ФМС заявление с просьбой выдать мне справку о «моей личности», то есть кто я такая. Я такое заявление написала, а в деле есть допрос сотрудника ФМС, который говорит, что я лично к нему приходила то ли за этой справкой, то ли за документами. А я никуда не могла приходить: меня насильно привезли в Россию с территории Украины, а из гостиницы в Воронеже я никак не могла выйти, потому что сидела в гостинице под охраной
— Долго ли вам еще знакомиться с материалами дела?
— Еще неделю. Потом дело будет передано в прокуратуру для утверждения обвинительного заключения. По закону прокуратуре на утверждение обвинительного заключения дается месяц.
Отменить суд присяжных из-за «дела Савченко»
— Ваш адвокат Марк Фейгин сказал мне, что суд может начаться в августе.
— Если прокуратура будет тянуть с передачей дела в суд, а потом суд будет тянуть с назначением дня первого заседания суда, то так и получится. Но я не понимаю, чего тянуть: если расстреливать, то расстреливать сейчас!
— Адвокаты также говорят, что суд могут перенести в Воронеж. Что вы об этом думаете?
— Я не могу предсказать бредовость российского правосудия. Знаю только, что Воронеж от меня отбояривался, меня ведь из Воронежа сюда перевезли. Мне вообще фиолетово, где меня будут судить. Лишь бы поскорей этот долбаный суд.
— Вы знаете, что ваше дело не может рассматривать суд присяжных? Некоторое время назад в закон были внесены поправки: поскольку по обвинению в убийстве для женщин не предусмотрено пожизненное лишение свободы, то женщин, обвиняемых в убийстве, суд присяжных судить не может. Есть еще такая версия, что все разговоры о замене суда присяжных в России на суд шёффенов и народных заседателей связаны как раз с вашим делом: российская власть не хочет, чтобы вас судили присяжные. Почему, как вы думаете?
— Для меня все эти суды — потеря времени. Ведь в мою виновность не верит даже последний дурак. Поэтому мне кажется, что суд присяжных мог бы меня оправдать.
— Суд присяжных в России — это лотерея. Заранее ничего не известно. Вам остается только ждать. Быстро ли проходит время?
— Я сижу как на иголках. Жду, что каждую минуту мне могут сказать: «с вещами на выход!» Ведь меня могут перевести в СИЗО-6: я больше не голодаю, мой вес — 66 кг, почти такой, как был до голодовки. Но врачи считают, что я еще недостаточно окрепла: у меня сильно опухают ноги — последствия длительной голодовки. Нужно обследование, чтобы понять причину.
Театрик для сироты
— Вот эти куколки из цветной бумаги — оригами, которые вы вырезаете, — это опять в подарок какому то ребенку? В прошлый раз, когда я была, вы каких-то героев мультфильмов склеили из цветной бумаги.
— Да, я делаю героев сказки «Буратино». Я получаю очень много писем. В день рожденья 11 мая мне пришло сто писем, а так у меня вообще за все это время накопилось их целых четыре коробки! Мне написали российские волонтеры, которые берут из детского дома ребенка с ДЦП, и я для него клею вот этот театрик. Не знаю, удастся ли ему передать.
— Что вы думаете о задержании и об аресте российских офицеров ГРУ в Украине?
— Я бы хотела, чтобы у них были хорошие адвокаты. А как дела у других украинских заключенных? Как Юрий Солошенко, которому 73 года, Олег Сенцов? Вы их навещаете в «Лефортово?»
— Юрий Солошенко очень надеется на то, что его обменяют на российских военнопленных, которые содержатся на Украине. Родственники ему сообщили, что есть какой-то список для обмена и он якобы в этом списке под номером 3 после вас и Сенцова. А Олег Сенцов закончил читать свое дело, дело сейчас в прокуратуре. Потом его этапируют в Ростов-на-Дону. Там будут судить.
— Этот список украинских политзаключенных я составляла. Как депутат Верховной Рады Украины и делегат ПАСЕ.
Холодильник от Лизы Глинки
— Месяц назад вы сказали, что теперь, когда больше не голодаете, вам нужен холодильник. Вроде бы фонд Елизаветы Глинки «Справедливая помощь» должен был вам передать этот холодильник. Где он?
— Пока холодильника у меня нет, поэтому я не могу заказывать себе молочные продукты по интернету — негде их хранить. Хочется овощей и фруктов, но их, кажется в интернет- магазине нет. Сыра твердого, как я люблю, тоже нет. Один раз я заказала себе по каталогу сгущенное молоко — оказалось, что это молоко на пальмовом масле, от него аллергия, и я его есть не стала.
— Получить холодильник в СИЗО даже в качестве благотворительной помощи, а Елизавета Глинка не только вам купила холодильник, но и еще другому какому-то заключенному, — целая история. Оформление может длиться месяцами. Непонятно, почему такие бюрократические сложности? Неужели в ХХI веке нельзя заключенных обеспечить нормальными бытовыми приборами в такой богатой стране, как Россия?
— Придется ждать. У меня нет другого выхода.
— На прогулку вы выходите?
— Нет, мне не нравится прогулочный дворик, я гуляю по камере.
