Два года назад в Киеве произошло самое массовое убийство в истории современной Украины. В течение трех дней, 18-20 февраля, сотрудники правоохранительных органов и титушки по заказу власти целенаправленно убивали участников Майдана. Беркут с помповиками на крыше дома на Институтской. Горящие грузовики. Покрытые флагами тела. Разрывы гранат под ногами. Спецподразделение Альфа, пылающий Дом профсоюзов, носилки, медпункт в отеле Украина… Правоохранители калечили людей, избивали ногами и прикладами, травили газом, расстреливали из огнестрельного оружия.
Вместо реальных результатов расследования дел Майдана, которых уже два года ждет общество, семьи Небесной сотни и адвокаты, ГПУ встречает годовщину расстрелов на Институтской с серьезным кадровым кризисом и неубедительным отчетом в картинках. Конкретных приговоров против конкретных сотрудников Беркута, не говоря уже о беглых заказчиках, до сих пор нет. Ни одного.
Черные дни: как это было
“На подходе к зданию КГГА я увидел, что со стороны площади Независимости бегут группы людей и несут на импровизированных носилках пострадавших. Они просили нас ускорить темп движения и прийти как можно скорее к началу улицы Институтской, где, по их словам, было много пострадавших от огнестрельных ранений. Кроме групп протестующих, между площадью Независимости и зданием КГГА постоянно курсировали два автомобиля, которые также перевозили пострадавших к зданию КГГА… По мере продвижения к площади, количество групп, переносящих пострадавших, увеличилось…”
Это – сухая выдержка из заявления в Генеральную прокуратуру волонтера Красного креста Романа Котляревского, которым он поделился с ЛІГА.net. В день расстрелов, 20 февраля 2014 года, в половине девятого утра он в составе группы быстрого реагирования Красного креста вышел на Майдан. “Мы вышли на улицу Институтская, откуда начали выносить пострадавших и доставлять их в холл гостиницы… Постоянно были слышны выстрелы”.
“Сначала, когда мы поднимались от Майдана к отелю Украина, было немного страшно, потому что с нами были девочки, – вспоминает Роман. – Но потом мы их оставили в Украине и побежали вытаскивать. Безрассудства не было: мы старались и за кустами пригнуться, присесть, спрятаться, когда подходили к раненым”.
Роман получил ранение, когда поднимался с носилками на Институтскую в третий раз. Группа пыталась вытащить в безопасное место парня в голубой миротворческой каске. Позже, когда по всем СМИ разлетелось видео с Институтской, стало понятно, что это был Устим Голоднюк. “Когда мы приняли решение переложить его на носилки, я получил огнестрельное ранение правого бедра с огнестрельным переломом кости… Меня вынесли на носилках и перенесли в холл гостиницы”, – вспоминает Роман.
(В этом видео собрана информация по месту и времени каждого смертельного ранения 20-го февраля)
По данным прокуратуры, за три дня, 18-20 февраля 2014 года, на Майдане погибли 74 человека: 10 – в Мариинском парке, Крепостном переулке, на улицах Грушевского и Институтской в день мирного наступления на Верховную Раду, 16 – в ночь штурма Майдана с 18 на 19 февраля, 48 – в день расстрела. Получили ранения около тысячи человек.
Первым шоком для Майдана и всего мира стал штурм на улице Институтская и в Мариинском парке 18 февраля 2014 году. Бойцы спецподразделения Беркут в связке с титушками убивали и калечили людей с изощренной жестокостью.
“18 февраля я увидел такую картину. Беркутовцы выскочили из подворотни, схватили одного из протестующих, сорвали с него зеленую солдатскую каску и били с размаха прикладом лежащего человека по голове. Я реально такого не видел нигде и никогда. Его просто убивали на моих глазах. Не знаю, что с ним”, – рассказал ЛІГА.net Юрий Кривенко, который вместе с женой Машей во время акций протеста в Киеве снимал сюжеты и фильм о Революции достоинства.
Ничего тяжелее видеокамеры, говорит он, на Майдане не поднимал и никаких знаков отличий не носил. Был максимально нейтральным. На Институтской – попытался снять жестокое избиение человека в зеленой каске, когда Беркут пошел на штурм. “Я, так получилось, был в последнем ряду. Машу толкнул, чтобы она бежала передо мной. И правильно сделал. Мы бежали, но толпа буксовала, и скорость была очень низкой. В общем, беркутовцы меня догнали”, – вспоминает Юрий.
По его словам, Беркут действовал грамотно, рассредотачивая людей с помощью гранат и разрезая их, “как ножом масло”, на отдельные группы. “Меня ударили по голове дубинкой, по спине, и я потерял сознание. Помню, как падаю и отключаюсь. Удар был страшный. На мне была роллерская каска с пеной внутри, так эта пена в нескольких местах треснула. Очнулся я от того, что по мне кто-то из беркутовцев пробежал по моей спине. Как по асфальту. Я пришел в себя и понимаю, что дело дрянь. Инстинктивно с живота переворачиваюсь на правый бок и сразу же сворачиваюсь калачиком, как в учебниках. И тут меня начинают бить. В основном ногами, целясь в лицо. Кто-то – дубинками ниже ягодиц. Так отбили, что я садиться в машину не мог. Я зажал кулаки, как в стойке в боксе, только я, блин, лежал, и мне не давали подняться. Да я и не пытался, я только выжить пытался. Через меня до пяти беркутовцев точно прошли. Один из них схватил за шлем и начал стаскивать. А я видел до этого, как они делают. Срывают каску и бьют по голове, проламывают череп. Но я держал шлем нечеловеческой хваткой, и они не смогли снять”, – говорит Юрий.
С опухшей рукой, серьезными ушибами спины и сотрясением мозга Юрий Кривенко сумел выбраться в безопасное место. Его жена Маша с участниками Майдана в это время пряталась в одном из домов на улице Институтская. “Они стучали в двери, но им никто не открыл. Сидели на втором этаже и смотрели в окно, которое выходило на Институтскую. Маша снимала все, что видела. Там есть видео: вся Институтская в шлемах Беркута. Даже земли не видно”, – вспоминает он.
Адвокат Евгения Закревская после победы Майдана пытается добиться наказания для чиновников и силовиков, ответственных за смерти людей. Отчасти – потому, что сама была свидетелем этих событий. Ночь с 18 на 19 февраля 2014 года она описывает на своей странице в Facebook так: “Большая часть – без бронежилетов и даже без щитов, в пластмассовых касках или лыжных шлемах… Не было правого сектора, не было организованых сотен… каких там сотен… Тройки, четверки, одиночки… отсутствовала общая координация… Но если бы вы только их знали и видели… Если бы вы знали, как их было мало. Если бы вы видели, как трещит и прогибается баррикада от удара БТРа и как с нее сыпятся люди… как несут раненых и трупы”.
Ширма для обывателя
В рамках расследования преступлений против Майдана в суд направлено 126 обвинительных актов в отношении 162 лиц, сообщил накануне второй годовщины расстрелов начальник управления специальных расследований Главного следственного управления ГПУ Сергей Горбатюк. Акты направлены по 91 сотруднику органов внутренних дел, семи прокурорам, одному сотруднику СБУ, 10 судьям, трем экс-депутатам Верховной Рады, восьми руководителям местной власти и 42 гражданским лицам, в том числе титушкам. В целом сообщено о подозрении и расследуются уголовные производства в отношении 276 человек.
“Шестая часть из этих привлеченных – это должностные лица высшего ранга, то есть, это и бывший президент, и министры, и руководители областных государственных администраций”, – сказал Горбатюк.
“На данный момент органами прокуратуры осуществляется досудебное расследование около 2 тыс преступлений указанной категории в 51-м уголовном производстве”, – уточнили в Генеральной прокуратуре в ответ на информационный запрос ЛІГА.net.
К годовщине Майдана ГПУ подготовила и разместила на сайте большой, с картинками, отчет о результатах расследования: проведено свыше 8 тыс следственных действий, допрошены 5 тыс свидетелей и потерпевших, назначено 1500 экспертиз. Установлено, что расстрел участников Майдана осуществлялся черной ротой Беркута, которая отличалась желтыми повязками на рукавах, под руководством ее командира Дмитрия Садовника. Только по этому эпизоду в подозреваемых ходят чиновники наивысшего ранга: бывший президент Янукович, экс-глава МВД Захарченко, его заместитель Ратушняк. А еще – командир спецроты Беркут Садовник и 22 его подчиненных, командир киевского полка Беркут и его заместитель.
Но вот незадача: большинство из давно и успешно находятся в бегах. На скамье подсудимых по событиям 20 февраля – только пять беркутовцев. Первыми под суд пошли Павел Аброськин и Александр Зинченко. Также в суд переданы обвинения по сотрудникам черной роты Беркута: Александру Маринченко, Сергею Тамтуре, Олегу Янишевскому. Приговоров – нет. Их командир Дмитрий Садовник после недолгого пребывания в СИЗО был отпущен под домашний арест и сбежал. В бегах находится и заместитель командира полка Беркут, полковник милиции Сергей Кусюк – говорят, осел в Крыму.
О глубине и качестве проведенного расследования свидетельствует еще и такой интересный момент в отчете Генеральной прокуратуры, который касается преступлений титушек. На сайте ГПУ он представлен как “слайд 23”:
Другими словами, по данным прокуратуры, милиция выдала титушкам 408 единиц огнестрельного оружия и 90 тысяч патронов. Даже если предположить, что титушкам давали по две единицы оружия на руки (что маловероятно), то вооружены были 204 человека. Уведомлены о подозрении – пятеро. Где еще как минимум 199 титушек и какой была их роль? Ответа нет.
На вопрос ЛІГА.net, что мешает расследованию дел Майдана, в ГПУ назвали десять причин:
– массовое бегство причастных чиновников, сотрудников милиции за пределы страны и на временно оккупированные территории
– необеспечение на начальном этапе быстрой и надлежащей смены руководителей подразделений милиции, которые были задействованы в противодействии протестным акциям, а также непринятие мер по сохранению документации и доказательств
– отсутствие надлежащей работы по самостоятельному выявлению и документированию виновных в противозаконном противодействии акциям руководителей правоохранительных органов
– умышленное несоставление и последующее системное уничтожение огромного массива документации, которая касалась деятельности милиции – о распределении, выдаче, получении, сдаче огнестрельного оружия и его применении Беркутом
– похищение значительного количества огнестрельного оружия, которое находилось на вооружении Беркута
– уничтожение большинства оперативно-розыскных дел в МВД и СБУ по Майдану
– скрытое противодействие и отсутствие желания в установлении истины со стороны правоохранителей
– отказ Интерпола в международном розыске лиц, что делает невозможной процедуру заочного расследования
– предусмотренная УПК процедура ведения следственных действий приводит к затягиванию сроков досудебного расследования
– непредоставление или затягивание в предоставлении судами временных доступов к вещам
Саботаж и круговая порука
“Расстрел людей 20 февраля – это очень примитивное преступление для расследования. Ничего сложного для человека, который профессионально занимается следствием и криминалстикой, там нет. Любой эксперт вам скажет, что это несложно расследовать. Это преступление уникально. В мире еще не было убийства, которое было бы так детально задокументировано. У нас убийцы практически давали интервью в прямом эфире”, – сказал в комментарии ЛІГА.net адвокат семей Небесной сотни Виталий Тытыч.
По его словам, сейчас бывшие сотрудники Беркута обвиняются в совершении террористического акта (ст 258 Уголовного кодекса Украины), одной из целью которого было запугивание участников Майдана через медиа-ресурсы и Интернет, а также провокации конфликта. Поэтому исполнители особо и не прятались от многочисленных журналистов.
“Через два года наших завываний мы заставили прокуратуру дать оценку многочисленным видео, которые однозначно трактуют цели людей, которые совершают преступления. Мы добились квалификации по ст 258. Это прорыв”, – сказал Титыч.
Адвокаты семей Небесной сотни буквально выбили проведение повторных экспертиз, в результате которых все же удалось установить, из какого автомата был убит конкретный человек и кому принадлежит это табельное оружие.
Как сообщила на пресс-конференции в пресс-центре ЛІГА.net адвокат Виктория Дейнека, повторная экспертиза (с помощью микроскопов) подтвердила совпадение пуль и гильз, извлеченных из тел погибших и раненых на Майдане, с гильзотекой пуль сотрудников Беркута на Майдане. Первичная экспертиза дала халатный результат. “Нужно открывать уголовное производство и выяснять, почему эксперты тогда не установили это совпадение”, – считает она.
“Например, майдановец Сергей Кемский был убит из оружия Аброськина. В еще одного протестующего попали пули из оружия Садовника и Аброськина”, – добавил адвокат Небесной сотни Павел Дикань. В комментарии ЛІГА.net он уточнил, что всего в подавлении массовых акций протеста в Киеве были задействованы около 15 тыс сотрудников правоохранительных органов. Показания следствию дали лишь единицы. А сотни, в том числе и сотрудников Беркута, продолжают работать в МВД.
Тытыч считает, что министр внутренних дел Арсен Аваков покрывает сотрудников Беркута: “Они работали до последнего момента, имели доступ к документам, секретной информации, оружию. Были случаи, когда сотрудник Беркута был уже обвиняемым, и на избрание меры пресечения приходил представитель МВД и просил не закрывать его в СИЗО, потому что он сотрудник милиции и ему надо ходить на работу. Это шок. Там сидели наблюдатели ОБСЕ, они не понимали, что происходит”.
Аналогичная ситуация с подозреваемыми Дидюком, Антоновым, Янишевским. “Причем Янишевский продолжал работать в обновленном Беркуте, заместитель командира полка. И обвиняется в теракте, который привел к убийству 48 человек”, – сказал он.
“Практически все сотрудники спецподразделения Беркут остались работать в системе МВД. За исключением разве что тех, которым вынесены подозрения (и то не всегда). А этот перечень исчерпывается, я не знаю, двумя десятками. Для Министерства внутренних дел это всегда было элитное подразделение, где Аваков не понимает, что с ним делать, не понимает”, – отметил Павел Дикань.
Адвокаты Небесной сотни считают, что следствие по Майдану, в первую очередь, саботируется именно со стороны Министерства внутренних дел. “Там идет имитация бурной деятельности, но ничего фактически не сделано. Не отстраняются лица, не ведется расследование, кто это был, никакой помощи следствию с их стороны нет. А вторая сторона саботажа – практически такое же отношение со стороны руководства Генеральной прокуратуры. Вы там работайте, а мы будем отчитываться и рассказывать, как многого мы вместе достигли. Хотя заслуги руководства никакой в этом нет”, – уверен Дикань.
Виталий Тытыч говорит, что расследованию дел Майдана мешает, кроме крышевания МВД, “преступное противодействие должностных лиц Генпрокуратуры”, в частности, Шокина и его заместителя Столярчука. “Речь идет о невыполнении необходимых действий по обеспечению работы управления специальных расследований в ГПУ. Во-первых, это ненадлежащее количество человеческого ресурса, – 18 следователей на две тысячи эпизодов только насилия, не считая, например, еще экономических преступлений. Следователи не обеспечены элементарными техническими средствами, столами, кабинетов не было. Отсутствует материальное обеспечение семей: когда формировалось управление, Горбатюк подбирал кадры из регионов, и люди уже год не получают командировочных, семьи на 5 тыс грн вынуждены выживать в Киеве. Элементарные ведь вещи, которые Шокин обязан был обеспечить. И это при том, что он раз в месяц получал рапорта по этому поводу”, – пояснил Тытыч.
Есть и еще одно звено, которое противодействует установлению справедливости по делам Майдана – судебная система. В первую очередь потому, что судьи сами принимали активное участие в противодействии участникам Революции. По информации адвоката Романа Маселко, только по Автомайдану, без учета арестов и запретов митингов, неправомерные решения выносили 126 судей. “Если же говорить обо всех судьях, которые во времена Майдана выносили решения с очевидными признаками неправосудности, то таких около 330, а наказанных – ноль“, – отметил он в интервью ЛІГА.net в январе.
(Люди несут цветы к месту расстрела Небесной сотни. Фото – ЕРА)
Через несколько дней, 1 марта, Генеральная прокуратура прекратит расследование дел о преступлениях на Майдане. Теперь ими должно заниматься новосозданное Государственное бюро расследований. Должно – но не сможет. Как говорит начальник управления специальных расследований ГПУ Сергей Горбатюк, изменения в закон о ГБР так и не были приняты, и в нем по-прежнему законодательно не прописан механизм передачи дел из Генпрокуратуры в Госбюро расследований.
“С 1 марта следствие не сможет продолжаться. Потому что следователи прокуратуры утратят полномочия, а ГБР работать не будет”, – сказал Горбатюк.
Следующее заседание Верховной Рады назначено 15 марта, а пока депутаты и чиновники заняты – развалом нынешней коалиции, созданием новой и дележом портфелей под вывеской перезагрузки правительства.
Сегодня, в годовщину расстрелов, и народные депутаты, и представители исполнительной власти наверняка будут показательно спускаться к Майдану по Институтской и останавливаться у портретов героев Небесной сотни. Наверное, даже скажут правильные слова. Снова одни слова.
