Министр инфраструктуры Украины Владимир Омелян в интервью «Экономической правде» раскрыл некоторые аспекты будущей реформы портовой отрасли Украины.
– Вы раньше говорили, что одна из основных задач – это реформирование Администрации морских портов. Что вы вообще хотите сделать с АМПУ?
– В первую очередь, должна быть создана Морская администрация Украины. Ее в полноценном понимании никогда не было. Были квазиминистерства, которые занимались морской отраслью. Морская администрация должна заниматься развитием морской отрасли и безопасностью. В ее компетенции должны быть отданы все имущественные вопросы предприятия, после того как мы завершим процесс приватизации или лишение непрофильных активов, что невыгодно мне как министру, но выгодно для отрасли.
Все профильные активы должны быть переданы Морской администрации. АМПУ должна заниматься исключительно проведением тендеров на поддержание дноуглубления и гидротехнических сооружений. Это точка. Современная организация, состоящая из тысяч человек – это фактически нонсенс.
У нас проблема в чем? Когда создавалась АМПУ, все службы свели в одну. Произошла централизация финансового потока, что выгодно одному или нескольким лицам. Наша задача – все это разгребать.
– Какие остатки средств в Администрации размещены в банках?
– Там в начале года было около 3 миллиардов. Сейчас там, надеюсь, в связи с началом дноуглубительных работ, поменьше. Мы всячески “пушим” их, чтобы они все держали в государственных банках, хотя с этим откровенно есть проблемы.
– Какая доля из этой суммы находится в государственных банках?
– Я вам точно не скажу. Когда я начинаю об этом говорить, чуть ли не в суды подают на меня. Якобы, это коммерческая тайна и мы разглашаем то, на что не имеем права. Это бред. Здесь есть единственная логика. Бывает, что отдельные коммерческие банки первой категории гибко подходят к потребностям клиентов. Все остальное – это отговорки. Безусловно, деньги государственных предприятий должны быть в государственных банках.
У нас были разные моменты: сейчас мы выравниваем ситуацию, потому что были и некоторые одиозные банки, потихоньку вытаскиваем, но это приходится делать аккуратно. Если я сейчас скажу что все деньги забираем, просто упадут несколько банков и в итоге отрасль потеряет свои деньги. У нас уже был прецедент прошлого года, когда один известный банк очень известного миллиардера упал, и мы потеряли несколько сотен миллионов гривен. Мы сейчас вытаскиваем то, что возможно вытащить, потом на остаток суммы будем составлять какие-то графики.
– Если снова вернуться к тем фигур, которых связывали с Аваковым – это Котвицкий и Фаермак. Можете ли вы заверить, что у Фаермака нет влияния на руководителей некоторых портов?
– Я не думаю, что он имеет влияние на руководителей портов, но я слышал много о том, что он влияет на Администрацию морских портов. У меня был разговор с ним по этому вопросу. Четко между нами было договорено, что реформы Администрации морских портов быть.
Он как народный депутат “Народного фронта” из одесского региона, сказал, что готов всячески поддержать нас в этом начинании. Я надеюсь, что больше ничего нет. Я четко понимаю: если ты репутацию раз запятнал, ты ее никогда не отмоешь. Если я министр инфраструктуры от “Народного фронта”, то я должен сделать все, чтобы репутация “Народного фронта” была “белой”, как бы кому-то не хотелось другого.
Здесь другого варианта нет. Если я буду бегать за каждым коррупционером с топором, или бинзопилою, я так пробегаю 2 часа. У нас уже было пару министров, которые уже выстреливали “филиппиками” – толку от этого не было никакого.
– Каким вы видите будущее портов: это приватизация, концессия или аренда?
– Я думаю, что концессия наиболее эффективна, но только после принятия нового закона о концессии для крупных портов, которые должны быть в государственной собственности. Приватизация должна касаться средних и малых портов, но это опять же не делается за ночь. Если мы в этом году принимаем закон о концессии, то в следующем году, в лучшем случае, мы сможем отработать его на практике на базе порта “Октябрьский”. Надо посмотреть, как этот закон работает в реальности. Если все хорошо, то мы сможем говорить и о более крупные объекты, но это 2018 женщин.
По приватизации меньших портов, то ситуация может быть проще. По меньших, скорее всего, это будет 2017 год.
– Читал вчера на ports.com.ua колонку бывшего руководителя “Октябрьского” Руслана Олийныка, которого отстранили от управления и порт, якобы, начал работать очень неэффективно. Что там произошло?
– Мы его уже возобновили. Там была определенная история, мы его восстановили, объявили конкурс, он из категории good guys, но я не хочу углубляться во всю историю. Там было руководство в лице Руслана Олейника и Александра Басюка, которые нормально работали.
Был объявлен конкурс, на котором выиграла другой человек, он назначен не был, но был назначена еще один человек. В итоге порт потерял грузопоток, экономическая ситуация значительно ухудшилась. Мне пришлось брать политическую ответственность на себя, но я считаю, что я правильно сделал, восстановив Олийныка в должности. Он сейчас исполняющий обязанности нового директора порта к моменту проведения нового конкурса, а там уже посмотрим, кто выиграет.
– Это как раз пример непонятных конкурсов, которые нам кажутся не совсем прозрачными.
– Есть очень много непонятных, честно говоря. Я за свою жизнь видел такие цирки, что у меня уже профессиональная паранойя начинается и я в нормальных вещах вижу подозрительные.
– То есть вы предполагаете, что необходимы достаточно жесткие решения в некоторых случаях?
– Безусловно. Когда мы говорим о решительных реформах, должны быть решительные решения. Конкурс – это затягивание процесса и для государства, в войне – это очень дорогое удовольствие.
– Но это может играть и против вас?
– Безусловно. Но у нас есть опыт УЗ, когда мы брали суперпрофессиональных людей, с великолепной западным образованием, без единого дня работы в Украине, и они через месяц становились коррупционерами. Некоторых я потом не узнавал. Людей деньги меняют, людей меняют должности и ты никогда не знаешь, как оно сработает в реальности. Поэтому 50 на 50 всегда.
– Сейчас порты прибегают к скидкам на транзит. У такой политики есть множество критиков.
– Мы должны это делать, нравится это кому-то или нет. Скидки на транзит, уровень себестоимости с небольшой доходностью, даже с нулевой доходностью – единственный выход Украины, чтобы стать транзитным государством.
– Вы можете подтвердить это конкретными показателями?
– Пока нет никаких, но вы должны понимать, что эта скидка начала действовать полгода назад, может даже меньше.
Основные компании формируют свои грузопотоки не менее чем за год. Мы тогда объявили, что это полугодовой эксперимент. Но что же тогда? Вы через полгода отмените, зачем мы будем перенаправлять? Сейчас это будет постоянная скидка.
Мы исходим из того, что сформировав адекватную команду менеджеров, маркетологов, логистов УЗ, сможем привлечь дополнительный грузопоток. Очень интересное направление Персидского залива через Иран, потенциально интересный Шелковый путь, где мы провели технический поезд, поэтому здесь перспективы большие. Казахстан, Азербайджан вкладывают десятки миллиардов в инфраструктуру для того, чтобы заманить транзит на свою территорию. Они готовы идти по цене вниз по максимуму. Всех интересует объем.
