Фракция БПП объявила мне вендетту. Сергей Лещенко о блокировании его законопроектов в Раде

Сергей, вы достаточно жестко отреагировали на назначение Юрия Луценко генеральным прокурором. Сначала говорили об «олигархическом» голосовании за назначение, вчера обвинили в провале очистки ведомства за неделю после назначения. Считаете, что он ничем не лучше Шокина? Что считаете главной проблемой в работе прокуратуры?

Не вижу никакого основания считать, что Юрий Луценко чем-то лучше. Главная проблема – не в лице генпрокурора или законах, которые принимает Верховная Рада, главное – это отсутствие политической воли для борьбы с коррупцией. Мы можем принимать какие угодно законы, но они (чиновники) все время будут находить оправдания, чтобы их не выполнять.

Несколько дней назад прозвучала информация, что правительство собралось приватизировать шесть облэнерго за $300 млн, хотя они стоят в пять раз больше. Проверку по «урановым схемам» Николая Мартыненко прокуратура не начала, хотя два дела давно ведут иностранные прокуратуры. Они не реагируют на наши просьбы, расследования, обращения, это для них – белый шум, на фоне которого можно продолжать прокручивать свои делишки. Тем, кто создает лишний белый шум из «своих», объявляют бойкот.

– О каком бойкоте идет речь?

– На прошлой неделе депутаты БПП не дали голоса за два законопроекта: об усилении ответственности за непредоставление информации чиновниками и прозрачности работы Верховной рады. Оба были подготовлены экспертами Реанимационного пакета реформ при участии депутатов из группы еврооптимистов. В законопроектах не было никакого частного интереса, более того, их принятие значительно упростило бы контроль общества и журналистов за деятельностью чиновников.

Мне напрямую заявили, что провал голосования произошел из-за мое присутствия в списке соавторов обоих законов. Таким циничным образом нам показывают, что мы в состоянии преодолеть сопротивление.

– Это очередной этап конфликта между вашей условной группой «Лещенко-Залищук-Найем» или уже война?

– Я называю это мелкой местью, которая лишь поощряет к тому, чтобы вообще изменить эту систему. Такие примитивные способы как отклонение важных законов и депутатских запросов через фамилии авторов – это характеристика людей у власти, как тех, кто воспринимает государственную должность как возможность для обеспечения личных финансовых и политических интересов. Это политическая вендетта.

Схема очень проста: председатель комитета по правовой политике Руслан Князевич получает на Банковой заказ, затем на комитете выступает против моего законопроекта. Если он все же проходит в сессионный зал, то депутаты фракции БПП не дают за него голоса. Например, непринятие закона об усилении прозрачности деятельности Верховной рады Князевич пояснил на комитете тем, что Гройсман урегулировал это своим постановлением. Извините, вчера был Гройсман спикером, сегодня – Парубий, а если завтра им будет Вилкул? Где гарантия того, что так же своим постановлением отменит постановление Гройсмана? Если бы это было обеспечено законом – это гораздо более мощная гарантия того, что нормы будут работать и в дальнейшем.

– В последнее время вы часто упоминаете, что нужно выводить людей на улицы. Остались ли еще публичные средства противодействовать системе изнутри?

– Разнообразные акции протеста и давления остаются лишь публичными. В обществе еще не накопилось достаточно протестного потенциала для Майдана. Это должны быть акции прямого действия: пикеты, международное давление на власть на иностранных площадках, давление через петиции, интервью в конце концов…

– Какая часть президентской фракции готова слушать вас?

– Как внутри президентской фракции, так и в парламенте – не более 10-15% людей, которые готовы работать на реформы, на изменения

– До сих пор не теряете надежды победить это нашествие?

– Под внешним давлением этот парламент способен творить чудеса. Вспомните, как принимали антидискриминационные поправки, как принимали закон об Антикоррупционном бюро. Конечно, на каждом этапе есть возможность переписать закон, исказить его. Только давление общественности и СМИ извне вместе с давлением молодых прогрессивных парламентариев, с помощью американцев, европейцев и МВФ позволяет принимать важные законы. Вспомните закон об электронном декларировании: сначала отложили на год, после недовольство Европейской комиссии – с голоса Денисенко внес некоторые правки, которые его искажали, лишь после продолжения давления Европы закон удалось принять в более-менее приятном виде.

То, что власть принимает законы только под внешним давлением, показывает слабость власти. С другой стороны – это показывает еще и коварство власти, когда она, несмотря на внешнее и внутреннее давление, пытается обмануть западных партнеров и собственный народ.

– Вы публикуете слишком много разоблачительных материалов, чтобы обижаться на каждый из них. В объявлении этой вендетты с Банковой есть что-то личное?

– Я думаю, что это связано с разоблачением роли Игоря Кононенко, Александра Грановского и Бориса Ложкина в том, что происходит в стране. Они в свою очередь напрямую подчинены президенту и готовы любым способом избавиться от меня в парламенте. Именно поэтому я не собираюсь и не буду выходить из фракции, чтобы не давать им такого повода. Пусть действуют через атаки в интернете, провалы моих законов, моей дискредитацией через создание разнообразных фейков.

– Журналист Александр Дубинский заявил, что «Рух за очищення» Михеила Саакашвили арендовал офис в 200 квадратных метров в центре столицы. Бывали ли вы там лично? Если да – с какой целью?

– Я там бывал, в этом офисе в Музейном переулке ведутся переговоры о создании политической партии людьми, которые помогают Михеилу Саакашвили. Он сам является одним из участников этих переговоров. Разговор идет о структурировании политической силы одесского губернатора, но окончательное решение еще не принято.

– В случае создания этой партии готовы войти в ее состав?

– Процесс создания политической партии – это не присоединение к одному лицу, а единение вокруг идеи борьбы с коррупцией. В нескольких средах молодые политики обсуждают создание новой или нескольких политических сил, дискутируются подходы относительно проведения выборов, принципов государственного управления и правил существования, где голос каждого будет иметь силу.

Пока окончательное решение не будет принято – считаю лучше быть осторожным относительно публичных высказываний по поводу моего участия в той или иной политической силе. Моя работа – это депутат Верховной Рады, мне есть чем там заниматься, несмотря на бойкоты.

– Не устали бороться с воздушными мельницами? Откуда уверенность, что победите их?

– Общество изменилось. Главный запрос общества к политикам сейчас – это нулевая толерантность к коррупции. Люди не хотят видеть ни грамма коррупции на одной должности. Это раньше были готовы мириться: «Ну и ладно, все они коррумпированы, давайте дадим Януковичу еще один шанс». Сейчас сообщения о коррупции какого-то чиновника – это волчий билет для него.

К тому же, власть не способна выжить без поддержки Запада, который выставляет условия для создания в Украине нового политического класса. Изменилась не только Украина, а мир. Невозможно обмануть время, а время таких политиков, о которых я упомянул выше, истек.

Сергей, вы достаточно жестко отреагировали на назначение Юрия Луценко генеральным прокурором. Сначала говорили об «олигархическом» голосовании за назначение, вчера обвинили в провале очистки ведомства за неделю после назначения. Считаете, что он ничем не лучше Шокина? Что считаете главной проблемой в работе прокуратуры?

Не вижу никакого основания считать, что Юрий Луценко чем-то лучше. Главная проблема – не в лице генпрокурора или законах, которые принимает Верховная Рада, главное – это отсутствие политической воли для борьбы с коррупцией. Мы можем принимать какие угодно законы, но они (чиновники) все время будут находить оправдания, чтобы их не выполнять.

Несколько дней назад прозвучала информация, что правительство собралось приватизировать шесть облэнерго за $300 млн, хотя они стоят в пять раз больше. Проверку по «урановым схемам» Николая Мартыненко прокуратура не начала, хотя два дела давно ведут иностранные прокуратуры. Они не реагируют на наши просьбы, расследования, обращения, это для них – белый шум, на фоне которого можно продолжать прокручивать свои делишки. Тем, кто создает лишний белый шум из «своих», объявляют бойкот.

– О каком бойкоте идет речь?

– На прошлой неделе депутаты БПП не дали голоса за два законопроекта: об усилении ответственности за непредоставление информации чиновниками и прозрачности работы Верховной рады. Оба были подготовлены экспертами Реанимационного пакета реформ при участии депутатов из группы еврооптимистов. В законопроектах не было никакого частного интереса, более того, их принятие значительно упростило бы контроль общества и журналистов за деятельностью чиновников.

Мне напрямую заявили, что провал голосования произошел из-за мое присутствия в списке соавторов обоих законов. Таким циничным образом нам показывают, что мы в состоянии преодолеть сопротивление.

– Это очередной этап конфликта между вашей условной группой «Лещенко-Залищук-Найем» или уже война?

– Я называю это мелкой местью, которая лишь поощряет к тому, чтобы вообще изменить эту систему. Такие примитивные способы как отклонение важных законов и депутатских запросов через фамилии авторов – это характеристика людей у власти, как тех, кто воспринимает государственную должность как возможность для обеспечения личных финансовых и политических интересов. Это политическая вендетта.

Схема очень проста: председатель комитета по правовой политике Руслан Князевич получает на Банковой заказ, затем на комитете выступает против моего законопроекта. Если он все же проходит в сессионный зал, то депутаты фракции БПП не дают за него голоса. Например, непринятие закона об усилении прозрачности деятельности Верховной рады Князевич пояснил на комитете тем, что Гройсман урегулировал это своим постановлением. Извините, вчера был Гройсман спикером, сегодня – Парубий, а если завтра им будет Вилкул? Где гарантия того, что так же своим постановлением отменит постановление Гройсмана? Если бы это было обеспечено законом – это гораздо более мощная гарантия того, что нормы будут работать и в дальнейшем.

– В последнее время вы часто упоминаете, что нужно выводить людей на улицы. Остались ли еще публичные средства противодействовать системе изнутри?

– Разнообразные акции протеста и давления остаются лишь публичными. В обществе еще не накопилось достаточно протестного потенциала для Майдана. Это должны быть акции прямого действия: пикеты, международное давление на власть на иностранных площадках, давление через петиции, интервью в конце концов…

– Какая часть президентской фракции готова слушать вас?

– Как внутри президентской фракции, так и в парламенте – не более 10-15% людей, которые готовы работать на реформы, на изменения

– До сих пор не теряете надежды победить это нашествие?

– Под внешним давлением этот парламент способен творить чудеса. Вспомните, как принимали антидискриминационные поправки, как принимали закон об Антикоррупционном бюро. Конечно, на каждом этапе есть возможность переписать закон, исказить его. Только давление общественности и СМИ извне вместе с давлением молодых прогрессивных парламентариев, с помощью американцев, европейцев и МВФ позволяет принимать важные законы. Вспомните закон об электронном декларировании: сначала отложили на год, после недовольство Европейской комиссии – с голоса Денисенко внес некоторые правки, которые его искажали, лишь после продолжения давления Европы закон удалось принять в более-менее приятном виде.

То, что власть принимает законы только под внешним давлением, показывает слабость власти. С другой стороны – это показывает еще и коварство власти, когда она, несмотря на внешнее и внутреннее давление, пытается обмануть западных партнеров и собственный народ.

– Вы публикуете слишком много разоблачительных материалов, чтобы обижаться на каждый из них. В объявлении этой вендетты с Банковой есть что-то личное?

– Я думаю, что это связано с разоблачением роли Игоря Кононенко, Александра Грановского и Бориса Ложкина в том, что происходит в стране. Они в свою очередь напрямую подчинены президенту и готовы любым способом избавиться от меня в парламенте. Именно поэтому я не собираюсь и не буду выходить из фракции, чтобы не давать им такого повода. Пусть действуют через атаки в интернете, провалы моих законов, моей дискредитацией через создание разнообразных фейков.

– Журналист Александр Дубинский заявил, что «Рух за очищення» Михеила Саакашвили арендовал офис в 200 квадратных метров в центре столицы. Бывали ли вы там лично? Если да – с какой целью?

– Я там бывал, в этом офисе в Музейном переулке ведутся переговоры о создании политической партии людьми, которые помогают Михеилу Саакашвили. Он сам является одним из участников этих переговоров. Разговор идет о структурировании политической силы одесского губернатора, но окончательное решение еще не принято.

– В случае создания этой партии готовы войти в ее состав?

– Процесс создания политической партии – это не присоединение к одному лицу, а единение вокруг идеи борьбы с коррупцией. В нескольких средах молодые политики обсуждают создание новой или нескольких политических сил, дискутируются подходы относительно проведения выборов, принципов государственного управления и правил существования, где голос каждого будет иметь силу.

Пока окончательное решение не будет принято – считаю лучше быть осторожным относительно публичных высказываний по поводу моего участия в той или иной политической силе. Моя работа – это депутат Верховной Рады, мне есть чем там заниматься, несмотря на бойкоты.

– Не устали бороться с воздушными мельницами? Откуда уверенность, что победите их?

– Общество изменилось. Главный запрос общества к политикам сейчас – это нулевая толерантность к коррупции. Люди не хотят видеть ни грамма коррупции на одной должности. Это раньше были готовы мириться: «Ну и ладно, все они коррумпированы, давайте дадим Януковичу еще один шанс». Сейчас сообщения о коррупции какого-то чиновника – это волчий билет для него.

К тому же, власть не способна выжить без поддержки Запада, который выставляет условия для создания в Украине нового политического класса. Изменилась не только Украина, а мир. Невозможно обмануть время, а время таких политиков, о которых я упомянул выше, истек.