Военнослужащая Вооруженных Сил Украины Надежда Савченко выступила с эмоциональной речью в ходе заключительного этапа рассмотрения дела в Донецком горсуде Ростовской области РФ.
Савченко насильно удерживается в России после похищения в июне 2014 года в районе Луганска. Ее обвиняют в причастности к убийству двух журналистов ВГТРК, погибших в июне прошлого года в ходе российской агрессии в Донбассе.
В своей речи Савченко перечислила ключевые моменты, из которых состоит сфабрикованное против нее по заказу Кремля уголовное дело, сообщает Лига. Приводим полный текст спича украинской военнослужащей.
Я буду говорить по-русски, чтобы не тратить время на переводчика и, как я поняла, еще и мои деньги. Хотя вроде как по правам человека он должен предоставляться бесплатно. Во-первых, хочу попросить прощения у присутствующих за мое эмоциональное поведение. На самом деле, очень тяжело слушать полгода одно и то же вранье, а потом еще слушать его повторно целый день. Поэтому на выступление прокурора мне иначе реагировать было сложно.
Что касается прений. За эти полгода долгих и нудных судов мы выучили, что была доказана вина в этом судебном процессе. Вина журналистов. Российских журналистов. Они виновны во вранье, во лживом, искаженном освещении информации касательно событий в Украине, мире и России тоже. Мы могли видеть одного какого-то журналиста, который рассказывает про беременных, расстрелянных мужчин “сказки венского леса”. Они также виновны в том, что пренебрегали средствами безопасности. Если бы они были в бронежилетах и касках, они бы остались живы. Если бы они не лезли, куда не надо, они бы остались живы.
Здесь была доказана вина российских телеканалов. Они, их собственники, редакции виновны в том, что отправляли своих людей ради красивой красочной картинки, ради лживой информации, на верную смерть. Без подготовки, без защиты. Это поднимало рейтинги, приносило прибыль. Им абсолютно плевать на своих журналистов. Это те люди, которые виновны больше всего в гибели Волошина и Корнелюка. Это их начальство.
Мы видели видео, где какая-то ведущая говорила, что украинские СМИ врут – российские журналисты Волошин и Корнелюк были в каске и бронежилете. Даже в этом суде было доказано, что они были без касок и бронежилетов. Российские телеканалы врут.
Была доказана вина сепаратистов и российских военных. Они виновны в том, что убивают украинский народ на наших украинских землях. Они виновны в оккупации украинских земель. И как бы ни визжали здесь “мирные жители Донбасса”, потерпевшие и те же сепаратисты, что только их убивают украинские вооруженные силы, даже в том видео Егора Русского, который кстати является гражданином России, было представлено массу доказательств того, как именно сепаратисты добивают и убивают украинских военных.
В этом суде была доказана вина ФСБ и Следственного комитета Российской Федерации. Они виновны в том, что похищают людей. Они виновны в пытках. Группа Сенцова, точно так же Карпюк и Клых, подвергались пыткам. Эти службы и комитеты виновны в том, что после того, как они похищают и пытают людей, они умудряются фабриковать дела, оболгать людей и пытаться их осудить. Они фабрикуют экспертизы. Доказательством этому всему являются 40 томов бредово слепленного моего дела.
Также в этом суде была доказана вина прокуроров и российских судов. За все два года, которые я здесь сижу и прохожу по всем инстанциям, я убедилась, что ни чести, ни совести, ни какого-нибудь соблюдения законов у этих людей нет. Им абсолютно плевать на международное право, на права человека. У них есть одно – госзаказ Кремля, и они его тщательно исполняют.
В этом суде была доказана вина российских властей. Они виновны в территориальном захвате украинских земель, захвате Крыма, развязывании войны в Донбассе. Они виновны в том, что в своих необъявленных подлых войнах по всему миру пытаются установить тоталитарный режим под доминированием России. Они лезут везде и геноцидом убивают все население. Мы это наблюдали в Чечне, Абхазии. Сейчас мы видим это в Украине, Дагестане, Сирии. Везде политика и интересы российского государства доминируют над жизнями людей. В частности, над жизнями людей, которые являются коренным населением отвечающих их государственным интересам земель. В этом есть вина российских властей.
В этом суде не была доказана только моя вина. Я – офицер Вооруженных Сил Украины. Я имела полное право защищать свою землю. Я исполняла свой долг. Вы не судите ваших ветеранов Второй мировой войны. Вы не судите почему-то только ваших. Зато сколько людей они убили, защищая свою землю? Вы не имеете никакого права судить меня.
Делая акцент на моем высоком самомнении, опираясь на экспертизу – прокуратура посмела сделать такое заявление – я хочу сказать: чем больше я встречаю таких женоподобных мужчин, как прокуроры и следователь Маньшин, тем больше растет моя самооценка как женщины, как солдата и как человека.
Я не знаю, сколько еще будет длиться все это действие, но я хочу сразу сказать: если будет такая ситуация, как была с прокурорами, когда они запросили на прения три недели, я сразу ставлю для этого механизмы защиты. Если суд берет больше двух недель на вынесение приговора, который и так продиктован сверху, и так уже давно записан, я включаю сухую голодовку с завтрашнего дня, и приговор вы мне будете выносить посмертно, без меня.
Я не считаю нужным ждать какого-то обмена. Если вы хотите политически решить это дело и взять своих двух виновных ГРУшников за одного невиновного, это слишком много. Надо было Сенцова-Кольченко менять на ГРУшников. Я не предмет торга, я невиновный человек, моя вина не доказана и доказана быть не может. Поэтому никаких обменов, никаких торгов и никакого затягивания времени, я ждать не стану.
И самое главное. Дайте вы, пожалуйста, прокурорам столько, сколько они просят. Ни днем больше, ни днем меньше. Все 23 [года]. Не надо давать больше или меньше, чтобы у них было время на какие-то кассационные жалобы и опять-таки затягивание времени. Вы уже доказали, что вы ни на что не способны. Вы уже доказали, как Россия может опозориться на примере одного человека. Вы меня не сломали и не сломаете никогда. Поэтому давайте заканчивайте все это в максимально сжатые сроки, я больше ждать не буду. Не вы мне жизнь давали, не вы владельцы моей судьбы и не вам ее решать. Если будет больше двух недель, я ждать приговора не стану. У меня все.
