Президент Украины Пётр Порошенко в среду вечером утвердил список лиц и компаний, к которым будут применены санкции со стороны Украины.
В отличие от прежних решений украинских властей, ограничивавших въезд в страну отдельных иностранных, преимущественно российских, граждан, в новом “черном спиcке” – почти 400 физических и более 100 юридических лиц.
Санкции, предусматривают блокирование активов, временные ограничения на пользовании принадлежащим им имуществом, предотвращение вывоза капиталов за пределы Украины, а также визовые ограничения.
Русская служба Би-би-си поговорила с экспертами о том, к каким последствиям могут привести санкции против крупных российских компаний, каковы политические цели новых списков и какие пункты в них вызывают вопросы.
Сергей Сумлённый, глава киевского бюро фонда Генриха Бёлля
– Первое, что бросается в глаза, – это наличие в списках большого количества авиакомпаний. Не очень понятна формулировка санкционного регулирования: запрещён только транзит через воздушное пространство Украины, или запрещены полёты, которые заканчиваются непосредственно на Украине.
Если последнее, то есть если “Аэрофлоту”, “Трансаэро” и другим авиакомпаниям запрещено летать в Украину, то конечно это окажет очень серьезное влияние на пассажирское сообщение между Россией и Украиной, потому что фактически останутся только Международные авиалинии Украины, которые будут летать по направлению “Москва-Киев”.
Не очень понятны санкции против компаний, которые находятся в Крыму. Поскольку Крым – территория Украины, не очень понятно каким образом эти компании попали в санкционный список, и как к ним будут применяться эти санкции.
Также достаточно удивительно, если сравнивать Украинский список со списками европейскими, то не очень понятно, почему в список не включены крупные российские банки. Если мы посмотрим на европейский список, то в нём как раз нет авиакомпаний, но зато есть российские банки, как например Сбербанк, ВТБ, Внешэкономбанк. В украинском списке наоборот – есть крупные российские авиакомпании, но нет крупных российских банков, которые работают в том числе на территории Украины.
Там есть достаточно много российских банков, но в основном это мелкие банки, которые в Украине либо не присутствуют, либо присутствуют очень ограниченно.
В Европе самое, наверное, большое внимание будет привлечено к попаданию в список сотрудников Би-би-си и других граждан Евросоюза. Это несомненно будет главным предметом, который будет обсуждаться и в европейских газетах и в европейских политических кругах. И я боюсь, что украинские санкции сведутся в общественном и политическом их обсуждении к тому, почему сотрудники Би-би-си попали в список.
Андрей Мовчан, руководитель экономической программы Московского центра Карнеги
“Совершенно понятна логика этих санкций. Украина пытается подчеркнуть, что Крым – это незаконно присоединенная территория, и поэтому все, кто де-факто признают Крым в составе России, являются врагами Украины и потому должны подвергаться некоторому остракизму.
При этом в санкции попали очень странные люди, например, корреспонденты Би-би-си (Позже выяснилось, что президент Порошенко распорядился об отмене санкций против европейских журналистов – Би-би-си). Если бы украинское руководство представляло себе, как работает независимая международная пресса, понимало бы, что корреспондент не может занять никакой позиции, потому что у него только одна позиция: освещать события. Он просто не имеет права позицию занимать, поэтому под санкции подпасть – это нонсенс.
По поводу авиакомпаний: ну что, авиакомпании действительно летают в Крым. По формальному признаку они туда попали. Насколько это отразится на пассажиропотоке и на грузопотоке между Украиной и Россией? Украине, в общем, нечем заместить “Аэрофлот” и “Трансаэро”. У Украины нет таких мощных авиакомпаний, которые могли бы занять их место, да и Россия, возможно, введет ответные санкции против авиакомпаний, что тоже не очень логично, но очень похоже на действия нашего руководства. В этой ситуации авиапоток упадет.
В общем и целом, Украина, конечно, взяла курс на изоляции от России. Политику Украины в этом смысле можно понять: с непредсказуемым и агрессивным соседом дела лучше вообще уж не иметь, чем иметь.
При этом изоляция очень половинчатая. У нас товарный оборот большой, примерно 5 млн украинцев работают и проживают на территории России, это огромный процент населения. На Украине почти треть населения говорит на русском как на родном и как на первом языке. Всё это очень обидно, потому что пройдёт десяток лет, отношения урегулируются, а изоляция останется, потому что экономическая изоляция так быстро не отменяется.
Ряд крупных российских банков присутствует на Украине, и внесение их в санкционный список могло вызвать и панику вкладчиков, и проблемы на межбанковском украинском рынке, и здесь это просто разумное решение. В конце концов, принципиальность хороша, когда она тебе не очень вредит.
Я бы сказал, что это политическое решение, а не экономическое. Экономических последствий, скорее всего, никто не просчитывал.
Обратите внимание, что санкции очень осторожно написаны: компания, подпавшая под санкции, может быть предметом определенных ограничений. Это совсем политико-демонстративная мера. Дальше проще будет принимать в отношении этих компаний какие-то санкции. Какие – пока непонятно. Я думаю, что компании размера “Аэрофлота” будут вести переговоры напрямую и о чём-то договариваться.
Владимир Фесенко, украинский политолог, глава Центра прикладных политических исследований “Пента”
На России они отразятся, конечно, не так, как санкции европейские и санкции стран Запада – ведь речь же идет не о каких-то там экономических санкциях. Санкции персональные, а также против отдельных российских компаний.
Эти санкции являются не столько инструментом давления на Россию, сколько таким, я бы сказал, инструментом моральным и символическим. Еще с прошлого года в общественном мнении постоянно задается вопрос: почему Украина вслед за странами Запада не вводит своих санкций?
Впрочем, еще в прошлом году были санкции, которые касались прекращения сотрудничества в военно-технической сфере по понятным причинам. Но вот санкций подобных странам Запада довольно долго не вводили. И это было предметом большой критики – не потому что эти санкции нанесут какой-то огромный ущерб России, как это ни парадоксально, но сокращение двусторонней торговли между Украиной и Россией, оно происходит, в первую очередь, по инициативе самой России и не вследствие санкций. Хотя Россия как бы там вводила свои ограничения, здесь сам факт войны, сам факт такого кризисного противостояния Украины и России он приводил к падению двустороннего товарооборота.
Поэтому у нас прекрасно понимают, эти санкции не являются инструментом давления на Россию. Это Европа может через санкции давить, но не мы. Да, это скорее сам факт такого критического отношения к стране агрессору и к тем людям, которые причастны к этой агрессии, от конкретных физических лиц до кампаний, которые в той или иной степени причастны к нарушению суверенитета Украины и к событиям в Крыму, так и на востоке Украины.