Помните, как украинцы массово брали долларовые кредиты, потому что процент по ним был ниже, а после девальвации не могли их вернуть, так как основные доходы получали в гривне?
В такой же ситуации в то время оказался отечественный монополист ДТЭК, имевший финансовые обязательства в валюте, а основные доходы — в гривне. Объединяет их не только это — и первым, и вторым в итоге помогли за наш с вами счет, несмотря на то, что речь шла о личной финансовой ответственности.
Ситуация в ДТЭК была до банкротства серьезной. По информации ZN.UA, еще в 2014-м Порошенко, Коломойский, Григоришин и Суркисы пришли к единому мнению — ДТЭК “идет на разборку”. План был утвержден, но уже в 2015-м Петр Алексеевич начал увиливать и колебаться, партнеры заволновались. По Киеву пошли стройные ряды шахтеров с лозунгами “Украине — украинский уголь”, а Национальная комиссия, осуществляющая государственное регулирования в сферах энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ), заявила, что срочно и бегом надо перейти к свободному ценообразованию на монопольном рынке электроэнергии. Так зародился “Роттердам+”, по версии следствия НАБУ, — первая половина сделки между Петром Порошенко и Ринатом Ахметовым. Вторая половина сделки, по той же версии, — это покупка компанией ICU в интересах Порошенко и с большим дисконтом облигаций компании ДТЭК, которые после введения “Роттердама” подорожали на 60% и были успешно проданы, легализовав взятку.
Изящная плата Петру Алексеевичу за спасение ДТЭКа от элитных мародеров? Бонусом — Марина Порошенко с гантелями на ахметовском телеканале. Заплатил за “сделку” каждый из нас, ведь электричество — важная составляющая стоимости производства большинства потребительских товаров, которые тоже подорожали из-за договорняка двух олигархов.
Нет, это не единственное расследование, фигурантом которого на сегодняшний день является Петр Алексеевич или члены его бизнес-клуба. Любопытны правоохранителям и предполагаемое разворовывание средств “Центрэнерго”, и выведение денег из облэнерго, и подозрительные сделки экс-президента по покупке телеканала “Прямой” и продаже “Кузни” на Рыбальском, и, конечно, схемы давнего бизнес-партнера Порошенко Гладковского. Наведались с обыском и в не чужой Порошенко Укрэксимбанк, не просто проведя выемку документов, а точно указав сейф, полку и папку, содержащую интересующую следствие информацию о кредитовании “Укрспецэкспорта”. Пришли и в другие банки, работавшие со спецэкспортерами. Даже в те, которые уж закрыты.
Правоохранительные органы только начинают собирать нити, ведущие от ближайшего окружения Порошенко к нему самому. Под лупой оказались все основные фигуранты — от Игоря Кононенко и Олега Гладковского до Макара Пасенюка и Юрия Федорова.
Но расследование по “Роттердам+” на сегодняшний день — одно из самых перспективных, так как ведется с 2017-го и уже вплотную приблизилось бы к завершению, если бы не многочисленные попытки Порошенко его заблокировать. Именно смена власти дала расследованию второй шанс. По данным ZN.UA, в НАБУ наконец получили от СБУ важную для следствия экспертизу целесообразности изменения тарифа. МИД наконец отправил международным органам написанное еще в 2015-м письмо, подтверждающее, что НАБУ можно и нужно предоставлять правовую помощь, что позволит, например, следователям запросить нужную информацию в Лондоне — месте дислокации финансового подразделения ДТЭК, занимающегося ценными бумагами компании. Появилась надежда, что, дойдя до Антикоррупционного суда, дело будет рассмотрено беспристрастно. Главное, помнить, что поговорка “вміла готувати, та не вміла подавати” — это про наших следователей и прокуроров, которых в судах встретят лучшие адвокаты, виртуозно расставляющие точки не только над “і”, но и над “ё”. И профессионализм следствия будет первостепенен. Впрочем, в НАБУ считают, что доказательств хватит.
фото В.Артюшенко
Фигуры, фигурки и фигуранты
НКРЭКУ в апреле 2016-го разработала новый порядок формирования оптовой рыночной цены на электроэнергию, 80% которой — стоимость угля. Цену угля решили определять по текущим котировкам индекса API2 — тот самый “Роттердам”. По сути, котировка API2 является эталонной ценой. И хотя мы даже из Роттердама уголь не возим, логистика в котировку API2 уже заложена. Но НКРЭКУ добавляет логистику в формулу еще раз — тот самый “+” к “Роттердаму”. Получается, что за доставку угля надо заплатить дважды. Почему? Потому что для решения финансовых проблем ДТЭК было недостаточно просто использования котировки API2, а заложить недостающее напрямую в тариф они не могли, так как в его формуле финансовые обязательства компании учтены быть не могут.
НКРЭКУ признавала, что формула далека от идеала, если не сказать — урод, но объясняла, что полученный “излишек” энергокомпании якобы должны потратить на закупку антрацита, дефицит которого на украинском рынке образовался после оккупации части Донбасса.
Действительно, с 2014 г., когда 88 угольных шахт Украины оказались на неконтролируемых правительством территориях, наши ТЭС начали остро нуждаться в импортном топливе. Но диверсификации рынков не случилось, до начала 2017-го антрацит продолжал ввозиться с шахт на неконтролируемых территориях. Потом поставки приостановились из-за торговой блокады, начатой даже не Порошенко, а активистами, и национализации украинских предприятий “властями “Л/ДНР”. ТЭС начали останавливаться из-за дефицита угля. То есть полученные благодаря “Роттердам+” дополнительные деньги на импорт не тратились. Сразу после блокады холдинг ДТЭК действительно нарастил импорт антрацита, но из своей же шахты “Обуховская” в Ростовской области. Потом наладили поставки импорта и донбасского угля. В период с 2016-го по 2018-й 56–61% всего импортного угля Украина завезла из РФ, в основном из потерянных нами 88 шахт.
РФ в угле Донбасса не нуждается, так как добыча угля на кузбасском месторождении открытым способом намного проще и безопаснее, чем в донбасских шахтах. Кузбасский уголь дешевле, его больше, по качеству он не хуже. До 2014 г. в Донецкой и Луганской областях добывалось порядка 60 млн т угля в год, причем 69% — на шахтах, принадлежащих ДТЭК и “Метинвесту” Рината Ахметова. После оккупации добыча снизилась, но не остановилась. Продавать уголь “Л/ДНР” легально не могут из-за отсутствия признаваемых в мире документов, но могут нелегально вывозить в РФ. Предположительно уголь доставляют на станцию Гуково (Ростовская обл.), оттуда он едет до пограничного перехода Соловей (Белгородская обл.) — Тополи (Харьковская обл.) и въезжает в Украину как импортный уголь из РФ. В 2017-м мы закупили российского угля на 1,5 млрд долл., в 2018-м — на 1,8 млрд.
И оплата логистики, заложенная в “Роттердам”, была бы справедливой, если бы Украина действительно закупала уголь на мировых биржах, поставляя его из разных стран мира. Но из 25 млн т угля, необходимых украинским ТЭС, мы в прошлом году импортировали только 2,8 млн (11%), а до введения “Роттердам+” — порядка 1,3 млн (5%), причем антрацита там только половина. Рост есть, но несущественный. Основные поставщики тоже не изменились, — свыше 60% поставок по-прежнему из РФ. Кроме того, часть угля наши ТЭС все еще получают на внутреннем рынке.
И формула “Роттердам+” применяется не только к донбасскому антрациту, но и к углю газовых марок, себестоимость добычи которого вдвое ниже, объемы добычи выше, а месторождения находятся на контролируемых Украиной территориях. Например, на шахтах принадлежащего ДТЭК “Павлоградугля” (Днепропетровская обл.) до введения формулы “Роттердам+” себестоимость добычи была 915 грн за тонну продукции, а после — уже 1600 грн/т. При этом “Павлоградуголь” — крупнейшее угледобывающее предприятие страны, производящее порядка 14 млн т угля в год.
Depositphotos
Именно ДТЭК, контролирующая не только 70% ТЭС, но и 85% добычи угля, получает 80% дополнительного ресурса, генерируемого формулой “Роттердам +”. 2015-й компания “ДТЭК Энерго” (объединяет добычу угля, генерацию и дистрибуцию электроэнергии) завершила с убытком в 37,4 млрд грн, в 2016-м убыток резко сократился до 6,7 млрд, в 2017-м — до 2,9 млрд, за 2018-й чистая прибыль компании уже составила 5,3 млрд грн. Это очень хорошая динамика, если учесть, что холдинг лишился части предприятий после оккупации Донбасса.
“Роттердам+” придуман в угоду монополисту ради улучшения его финансового состояния. Придуман под руководством Дмитрия Вовка, который с декабря 2014-го по май 2018-го руководил НКРЭКУ, до этого работал менеджером в компании “Рошен”, а начал трудовую деятельность в компании ICU, основанной Валерией Гонтаревой и управляемой Макаром Пасенюком — “финансовым” другом Порошенко. Вовк окучивать бизнес Ахметова без “одобрямса” на тот момент действующего президента не рискнул бы. Еще один выходец из ICU Владимир Демчишин в момент разработки “Роттердам+” возглавлял Министерство энергетики и угольной промышленности. Но не только кадровый вопрос связывает ICU с этим расследованием.
Интерес НАБУ вызывает факт покупки компанией ICU еврооблигаций холдинга ДТЭК на Ирландской фондовой бирже в момент, когда монополист испытывал очевидные финансовые трудности. Скупали бумаги в начале 2015-го по цене в 35% от номинала, продавали в конце 2017-го, когда их общая доходность превысила 255%. В ICU заверяют, что все операции были рыночными, а все обвинения вызваны политическим давлением. Но для следователей спекулятивность сделки очевидна, — польститься на ценные бумаги потенциального банкрота мог только человек, понимающий, что в скором времени дела ДТЭК пойдут только в гору. А с учетом того, что ICU во время президентства Порошенко регулярно поставляла кадры госаппарату, источники такой информации у нее были. Не зря же компания за время пребывания Порошенко во власти показывала такой стремительный рост. В свое время, отвечая на вопрос главреда ZN.UA “почему Пасенюк такой частый гость в доме президента, даже в выходные?”, Порошенко уверял, что руководитель ICU просто “талантливейший финансист страны”. Но не объясняются ли его выдающиеся таланты крепкими инсайдами, получаемыми от основных полисимейкеров государства? И не использовал ли он эти инсайды, чтобы преумножать капиталы своего друга в президентском кресле?
Конечно, прямой ответственности за использование инсайдерской информации в украинском законодательстве нет, но она обязана там появиться. На самом деле нужно брать каждую сделку ICU за предыдущие пять лет и искать там следы экс-президента и его друзей. И, пожалуй, это должны делать не в одиночку следователи НАБУ или ГБР, а межведомственная группа с хорошей экономической, финансовой и, что очень важно, политической экспертизой. Люди, которые смогли бы разглядеть не отдельные элементы картины, а весь “шедевр” целиком. Наверняка он впечатляющий.
И не потому ли, по информации ZN.UA, Макар Пасенюк уже покинул Украину, равно как и Дмитрий Вовк, решивший, что самое время вслед за курсами в Гарварде продолжить обучение в Лондонской школе экономики?
Уехали, но документы оставили. По-настоящему готовились к обыскам НАБУ только в ДТЭК, там следователи обнаружили пустые шкафы, “чистые” компьютеры и новые смартфоны сотрудников. Но в ICU и НКРЭКУ взяток НАБУ был неплохим, и сейчас вся добытая информация собирается в обвинительные соты. По данным ZN.UA, вменять будут 364-ю УКУ — злоупотребление властью или служебным положением из корыстных побуждений, 368-ю — получение неправомерной выгоды и 209-ю — легализацию средств, полученных преступным путем.
* * *
Главный посыл на прошедшей месяц назад встрече Владимира Зеленского с главой НАБУ Артемом Сытником и главой САП Назаром Холодницким был прост: будете работать нормально — имеете шанс остаться, будете продолжать “межвидовые” разборки — мы найдем, как и кем вас заменить.
Помогло. В коридорах НАБУ витает легкий дух оптимизма, ведь работа органа была практически полностью заблокирована в последние полгода пребывания Порошенко во власти, но сейчас отношения Бюро с другими правоохранительными органами несколько наладились.
Конечно, о том, заработала ли система полноценно или речь идет о традиционной для украинского правосудия избирательности, говорить пока рано. У НАБУ, прокуратуры и ГБР начинается сафари: Мартыненко, Насиров, Онищенко, Розенблат, Березкин, Дубневич, Кононенко, Труханов и прочие — “все такое вкусное!” — огромное количество “бегущих мишеней” осталось без крыши мандата и телефонного прикрытия, но с финансовой подушкой безопасности. Соблазн быть избирательным велик. И у власти, и у судей.
Дождемся, например, оглашения подозрения в деле “Укрнафты” Коломойского, которое, по информации ZN.UA, ожидается через 3–4 недели и станет лакмусовой бумажкой глубины происходящих изменений. Выдаст ли на-гора НАБУ это подозрение? Передаст ли его в САП, да еще и должным образом оформленное? Подпишет ли его Холодницкий, не понаслышке знакомый с Коломойским? Не затормозит ли этот процесс Андрей Богдан? Не окажет ли давление на суд Владимир Зеленский? Хоть за Ивана Баканова можно не волноваться — он Коломойского не любит.
С одной стороны, ни один олигарх или высокопоставленный чиновник в Украине никогда не был наказан за нанесенный государству ущерб, и прецедент важен и нужен. А с другой — если борьба за справедливость обернется выборочными политическими преследования, выстраиваемая антикоррупционная система в который раз будет полностью дискредитирована. И это станет опасным соблазном для власти существенно обновленной, но отделенной от основных финансовых ресурсов страны и источников их накопления, обострив их пролетарское желание все отобрать и поделить.
Автор Юлия Самаева.
Читайте: ГБР и Нацполиция провели обыски на НГЗ: изъяли документацию по поставкам бокситов – СМИ
