В родной деревне их теперь встречают как рок-звезд. А всего пару лет назад эти женщины были отвержены обществом – брошены мужем, лишены родительских прав, подвергались сексуальному насилию. Сейчас они “Акашинга” (“Храбрецы”) – боевой отряд рейнджеров (егерей), защищающих от браконьеров зимбабвийских слонов и носорогов. А все благодаря этому с ног до головы татуированному верзиле – Дэмьену Мэндеру.
Как же он додумался до такого и почему у него все получилось? Об этом пишет Русская служба ВВС.
Келли Льи Чигумбуру изнасиловали, когда ей было 17. Это случилось прямо рядом с ее домом, в долине Нижней Замбези, в Зимбабве. Когда стало ясно, что она ждет ребенка от насильника, Чигумбура бросила школу и распрощалась с мечтой стать медсестрой. Жизнь для нее была закончена – ни образования, ни работы.
Культурные нормы народа шона таковы, что если у матери нет средств на содержание ребенка, он передается родителям его отца. Младенца Чигумбуры отдали матери насильника, и та старалась сделать все, чтобы жертва ее сына никогда не увидела свое дитя.
И так продолжалось три года – вплоть до того дня, когда староста деревни отозвал Чигумбуру в сторонку и рассказал ей, что белый австралиец по имени Дэмьен Мэндер набирает добровольцев из местных девушек для работы егерями, защитниками дикой природы от браконьеров.
При этом условием Мэндера для кандидатов было именно то, что выделяло Чигумбуру – он хотел провести отбор из женщин, уже настрадавшихся в этой жизни. И тут, решил староста, Чигумбура была идеальным кандидатом.
Недалеко от деревни, где жила девушка, расположен парк дикой природы Фундунду – 115 квадратных миль бывшей зоны трофейной охоты и часть большей экосистемы, где сейчас живет около 11 тысяч слонов. Крайне притягательные места для браконьеров всех мастей.
В течение трех дней Чигумбура прошла жесткий (а порой и жестокий) отбор, испытания голодом, холодом, сыростью и экстремальными физическими нагрузками. Бывший спецназовец Мэндер оказался требовательным инструктором – еще недавно он тренировал бойцов в Ираке.
Вместе с еще 16-ю девушками и женщинами, судьбы которых были похожи на ее собственную, Чигумбуру зачислили в отряд рейнджеров. Когда Мэндер предложил им придумать для отряда название, они сошлись на “Акашинга” (“Храбрецы”).
Фундунду, по словам австралийца, стал единственным природным резервом не только в Африке, но и в мире, который охраняет чисто женский отряд егерей.
Но это – не счастливый конец истории, это только ее начало.
Опыт спецназовца
“В Африке есть пословица, – говорит Мэндер. – Если ты научишь мужчину, ты научишь одного человека, а если научишь женщину, то научишь весь народ”. Он надеется, что к 2030 году Африка примет модель “Акашинги”, и женские отряды рейнджеров будут защищать дикую природу от браконьеров по всему континенту.
Многие его критикуют. Как, дать в руки женщинам оружие? Да это просто пиар-ход! В ответ австралиец обвиняет своих критиков в сексизме и цинизме. “Акашинга” работает. Африканские женщины оказались отличными егерями, они справляются с браконьерами.
Но все-таки: почему женщины? Как он додумался до этой мысли? Похоже, что он пришел к ней от безысходности.
Дэмьен Мэндер выглядит внушительно: рост 190 см, весь в татуировках. В нем сразу чувствуется военный опыт, и это так и есть: его карьера началась в составе отряда ныряльщиков австралийских ВВС, а с 2003 по 2005-й он служил снайпером в элитном контртеррористическом подразделении Tactical Assault Group East вооруженных сил Австралии.
“У нас там не было ни одной женщины, – рассказывает он. – Чисто мужской клуб, и мы гордились тем, что были единственным подразделением австралийской армии, в котором служат одни мужчины”.
Затем Мэндер работал частным инструктором в Ираке. Когда ему было 27, он стал руководителем проекта в иракской академии полицейского спецназа. Платили очень щедро, но работа была очень тяжелой психологически.
После шести недель интенсивной подготовки под руководством Мэндера новобранцы посылались на линию фронта, и там перед ними открывалось лишь три варианта: дезертировать, присоединиться к боевикам или быть убитым.
“В то время я был слишком молод, чтобы задавать правильные вопросы”, – вспоминает Мэндер. В 2008 году он уехал из Ирака и некоторое время бесцельно путешествовал по Южной Америке, все больше ощущая бессмысленность жизни, которую ведет.
А потом он попал в Южную Африку, и у него словно открылись глаза: он увидел, как безжалостно уничтожается дикая природа, как гибнут от рук браконьеров редкие животные, а те, что не были редкими, очень быстро превращаются в таковых.
За последние семь лет популяция слонов на континенте уменьшилась на 30%, и более 7 тысяч носорогов убито за последнее десятилетие.
Веган Мэндер был в шоке от этих цифр. В то же время они пробудили его к жизни: он понял, где может применить свой боевой опыт, опыт спецназовца.
Он продал свои дома в Австралии, добавил сбережений и основал Международный антибраконьерский фонд, некоммерческую организацию, применяющую для защиты дикой природы методы армейских спецопераций.
Он работал в Южной Африке на границе с Мозамбиком в Национальном парке Крюгера во время так называемой носорожьей войны, командовал отрядом в Национальном парке Виктория-фоллз в Зимбабве. Это были успешные годы – например, за восемь лет его работы в Виктория-Фоллз парк не потерял ни одного носорога.
Однако годы шли, и Мэндер начал понимать: его операции, пусть самые успешные, не могут изменить общей обстановки.
Непрекращающаяся война с браконьерами в долгосрочной перспективе не приведет к победе. Нужно что-то менять в сознании местных жителей. И Мэндер решил попробовать завоевать своими идеями их сердца и умы.
Без единого выстрела
К 2015 году он окончательно отказался от подхода “догнать и уничтожить”. Кроме того, надо было найти стабильные источники финансирования, поскольку сравнительно небольшое число международных фондов (как ни странно) готово выделять деньги на борьбу с браконьерством.
Его осенило, когда он наткнулся на статью в New York Times о женщинах, ставших выпускницами элитной школы армии США, готовящей военных рейнджеров – не егерей, а разведчиков.
Если женщины могут служить рейнджерами в армии, то почему африканские женщины не могут работать егерями? Кроме того, найти финансирование для проекта, связанного с женщинами, будет легче.
Казалось бы, идея настолько проста, что кажется лежащей на поверхности. Однако, судя по всему, прецедента не было, пока за дело не взялся неугомонный австралиец.
По всей Африке работают от 20 до 25 тысяч егерей-рейнджеров, и подавляющее большинство из них мужчины. Однако в остальном мире все не так: женщины наравне с мужчинами работают егерями на обоих американских континентах, в Европе и Австралии. Но в культуре африканских стран защитником (хотя бы и дикой природы) принято считать исключительно мужчину.
Были у Мэндера оппоненты и среди единомышленников: например, Крейг Спенсер, основатель южноафриканского подразделения егерей-женщин “Черная мамба”, считает, что оружие в руках женщин делает их еще более уязвимыми. В “Мамбе” рейнджеры не вооружены.
По мнению Спенсера, женщины должны использовать свои сильные стороны – умение работать в общинах, убеждение, образование.
По мнению Мэндера, здесь нет никакого противоречия – женщины прекрасно могут работать в общинах и при этом быть вооружены. “К несчастью, бороться с браконьерами трудно без оружия. Поэтому мы должны обеспечить женщинам всю необходимую подготовку на случай, если события будут разворачиваться в нежелательную сторону”.
Посылать женщин патрулировать заповедники, не обеспечив их средствами защиты, по его словам, безответственно.
При этом его “Храбрецы” пока справляются со своими обязанностями без единого выстрела. Но такой момент – применения огнестрельного оружия – рано или поздно придет, и надо быть к нему полностью готовым, подчеркивает Мэндер.
Тяжело в учении, легко в саванне
Мэндер построил свой учебный лагерь на территории одного из бывших охотничьих заказников, который практически разорился после того, как в 2014 году США запретили ввозить в страну слоновьи охотничьи трофеи из Зимбабве.
Мэндер с коллегами оповестили о наборе в отряд жителей 29 окрестных деревень. Он искал женщин в возрасте от 18 до 35, кто стал жертвой либо домашнего, либо сексуального насилия, матерей-одиночек, брошенных жен или сирот, чьи родители умерли от СПИДа.
Другими словами, они искали женщин, которым нужен был в жизни еще один шанс.
Таких в лагерь явилось 90 человек. “Они не были жертвами обстоятельств, – говорит Мэндер. – Они были жертвами мужчин”.
После подробных собеседований наступило время суровых испытаний. Для трехдневных упражнений было отобрано 37 кандидаток. По словам Мэндера, их подвергли четырем главным страданиям – голоду, усталости, холоду и влажности.
Испытания были смоделированы с тех, которым подвергаются рекруты спецназа. На удивление, африканские женщины вынесли все без особых затруднений, даже с улыбками и подбадриванием друг друга.
Сложить 90-килограммовую палатку, втащить ее на вершину холма, когда ваша нога привязана к ноге другого рекрута, непросто даже для здорового, подготовленного мужчины. Но только три женщины не справились с заданиями тех трех дней – на удивление высокий процент успеха.
Как вспоминает Мэндер, в ходе таких испытаний большинство мужчин-рекрутов сдается уже в первый день.
Он рассказывает, что в свое время профессионально занимался тем, чтобы довести кандидата до той точки, за которой он не выдержит и сломается. И он был поражен выдержкой и выносливостью, которые продемонстрировали будущие члены “Акашинги”.
Мэндер набрал команду инструкторов – большинство с военным бэкграундом, с опытом участия в боевых действиях, но никогда ранее не работавших с женщинами.
“Поначалу я был настроен скептически”, – рассказывает ветеран военных действий Леон Варли. Но после того, как он прошел вместе с ними несколько 20-километровых егерских маршрутов и провел тренировки по выживанию (чему многие из них уже были обучены самой жизнью), Варли изменил свое мнение.
“Мне не на что пожаловаться”, – говорит он.
В октябре прошлого года отряд женщин-егерей гордо промаршировал по стадиону местной школы и принял присягу рейнджеров.
Женская рука
За этот год представители дикой природы начали возвращаться в Фундунду. И вот что заметил Мэндер: животные типа буйволов или слонов ведут себя менее агрессивно в отношении женщин-егерей, чем рейнджеров-мужчин.
Возможно, считает он, это происходит потому, что все браконьеры – мужчины, и звери привыкли их опасаться.
Эколог Виктор Мупоши надеется проверить эту гипотезу на практике. “Животные очень сообразительны, – говорит он. – Они способны отличить того, кто несет угрозу, от того, кто ее не несет. Мужчины в их глазах – это опасность”.
С октября 2017 года отряд “Акашинга” осуществил 72 ареста – без единого выстрела. По словам Мэндера, нет и никаких признаков коррупции в рядах “Храбрецов”.
“В Африке, – комментирует он, – если вам удалось изъять элемент коррупции, то половина дела сделана”.
Варли добавляет, что он из на 90% скептика превратился в 90-процентного энтузиаста. Почему не на все 100?
Десять процентов он оставляет на ту ситуацию, когда женщинам-егерям все-таки придется вступить в вооруженное столкновение – а такой момент неминуемо придет.
“Если они и с этим справятся, то я поверю в идею на 100%”, – говорит он.
Сложные моменты, в ходе которых приходилось вступать в физический контакт с нарушителями, уже случались, но женщины с честью выходили из ситуации, применяя специальную тактику и приемы, которым их обучили инструкторы.
“У них хорошо получается, – признает Варли. – Мужчины как правило сразу хватаются за оружие, но у женщин свои методы. Они способны на сопереживание, и этим берут”.
Конечно, никакая, даже самая хорошая, подготовка не гарантирует полной безопасности егеря. В прошлом году во всем мире погибло более тысячи егерей – от рук браконьеров, от несчастных случаев, от нападений диких животных.
В марте 2018-го случилась первая трагедия и в “Акашинге”: двое рейнджеров и инструктор, пересекая бурную реку, утонули. Женщины очень переживали, но, в конце концов, этот случай сделал их только сильнее.
Члены отряда теперь достаточно зарабатывают на жизнь, они могут получить образование, купить дом, заботиться о детях. “В отличие от мужчин, – говорит Мэндер, – которые могут спустить все заработанные деньги, женщины потратят их с умом и прежде всего на семью”.
Никто из них не пьет, и многие, по примеру Мэндера, стали веганами.
Новый президент Зимбабве Эммерсон Мнангагва однажды встретился с членами “Акашинги” и выразил свою поддержку. Его дочь даже выходила в несколько рейдов в составе “Храбрецов”.
Получается, что “Акашинга” радикально изменила не только жизнь ее членов, но и начала влиять на жизнь всей страны.
А что же Келли Льи Чигумбура? В сентябре этого года ей вернули ребенка. “Я же теперь работаю, так что могу обеспечить его, – говорит она. – Я могу снова начать учиться и вести жизнь опытного профессионала”.
Ранее спецназовец из Николаева выиграл президентский кубок по рукопашному бою.
