Состоявшаяся в субботу, 16 мая, свадьба скромной 17-летней чеченской девушки Хеды (Луизы) Гойлабиевой с человеком почти втрое ее старше, начальником Ножай-Юртовского РОВД Нажудом Гучиговым, стала предметом ожесточенных споров, сообщает Радио Свобода.
Начало им положила статья журналистки “Новой газеты” Елены Милашевой о том, что Гойлабиева выходит замуж не по своей воле, а у Гучигова уже есть жена. Сам Гучигов поначалу говорил, что у него есть жена и вторая ему не нужна. Однако вскоре выяснилось, что свадьба будет, и все протесты общественности не дали никакого результата. Уполномоченный по правам ребенка в России Павел Астахов заявил до этого, что ранние браки в Чечне не противоречат российскому Семейному кодексу, и произнес фразу “На Кавказе раньше происходит эмансипация и половое созревание, давайте не будем ханжами. Есть места, где женщины уже в 27 лет сморщенные, и по нашим меркам им под 50”, за которую позже был вынужден извиняться. В Чечне, в свою очередь, официальные лица говорили, что общественное внимание к судьбе Гойлабиевой – это вмешательство в личную жизнь, что у Гучигова в паспорте нет штампа о женитьбе, и что невеста согласна выйти за него. Свадьбу посетил сам глава Чечни Рамзан Кадыров. Телеканал Lifenews показал репортаж из ЗАГСа под заголовком “Свадьба века”.
Сама свадьба, впрочем, вызвала лишь новые сомнения. Обращали внимание, что невесту вместо родственника вел приближенный Кадырова, что сама невеста не производила впечатление счастливой (на что, впрочем, можно было услышать, что это традиция, чеченские невесты не демонстрируют радость).
Член Совета по правам человека при президенте Росси, много работавшая в Чечне журналистка Елена Масюк обращает внимание на странности в церемонии:
– Сегодня стало известно, что вчерашний брак регистрировала не сотрудница грозненского ЗАГСа, а журналистка грозненского радио “Грозный” Ася Белова. Представить себе такое вообще было очень сложно. Я еще вчера обратила внимание, что какая красивая женщина, статная, хорошо по-русски говорит, хорошо держится перед камерами, надо же, какие у них работницы ЗАГСа. У меня даже не было такой мысли, что это все постановочно, но это все постановочно. Теперь такой вопрос, которым, я считаю, должны заниматься правоохранительные органы, насколько этот брак законен, который вчера был заключен журналисткой Асей Беловой.
Насколько законен это брак?
– Представляется, что Чечня живет в совершенно другом правовом пространстве, отдельно от России.
– Кадыров делает все, что он хочет. Мы говорили, и я в том числе писала, обращалась к Кадырову, что – это будет свадьба с заездом в ЗАГС? Вот они заехали в ЗАГС и абсолютно сделали шоу, фикцию, этот брак якобы заключили. Теперь вопрос: насколько законен это брак? Что касается того, женат Гучигов или не женат. Если мы сейчас сделаем запрос, средства массовой информации сделают запрос, нам могут ответить отказом, потому что это персональные данные. Но поскольку этот человек в интервью Елене Милашиной 30 апреля говорил о том, что у него есть жена, которую он любит, долгие годы с ней живет и не собирается разводиться, то это означало, что у человека есть жена. И сейчас, когда он говорит о том, что он с ней не расписан, хорошо, будем считать, что он был женат на ней по мусульманским законам. А теперь он с ней развелся или как? Или он привел вроде как законную, а теперь не очень законную вторую жену Хеду в дом – это многоженство?
– В Чечне по поводу этого есть свое мнение, его, видимо, не меняют.
– Они его меняют под Рамзана Кадырова, у них все меняется под Рамзана Кадырова. Например, по чеченским традициям жених не имеет права присутствовать на своей собственной свадьбе, он возвращается только к ночи в дом. Тем не менее, вчера Нажуд Гучигов вместе со своим старшим сыном, что вообще замечательно, был на этой свадьбе, присутствовал, когда Рамзан Ахмадович танцевал лезгинку и так далее. То есть жених был на своей свадьбе – это противоречит чеченским традициям. Что касается невесты, то она опускала глаза в пол. Я на многих была чеченских свадьбах и действительно немножко странно для русских людей выглядит, что во время собственной свадьбы невеста стоит в углу, а все остальные сидят за столом, едят и празднуют этот день. Я видела счастливых невест. Она могла немножко потупить взгляд, но это не значит, что она стоит с обреченным видом, как вчера Хеда стояла. На нее просто жалко, невозможно было смотреть, когда она получила паспорт и из рук у нее вываливался маленький свадебный букетик и этот паспорт. Было все видно по этой фотографии, что это насилие над девочкой, что ей не мил этот брак и этот жених – это все было видно, не надо ничего объяснять. И потом, где был отец девочки, где дед девочки? Почему невесту вел Магомед Даудов, позывной его “Лорд”, правая рука Кадырова. Почему это были не ближайшие родственники девочки? Это свадьба, которая нужна была Кадырову, и он ее организовал, он ее сделал. Ему нужно было лишний раз показать, кто хозяин Чечни – он показал. Но показал он, изуродовав судьбу девочки.
Как сообщает “Новая газета”, из Instagram была удалена фотография с Хедой Гойлбаиевой и первой женой Нажуда Гучигова, сделанная накануне на свадьбе.
Аккаунт пользователя (на фото в центре), опубликовавшего снимок, теперь скрыт.
– В Москве был просто шквал реакций, общественное мнение было совершенно очевидно на стороне девочки, были протесты, правозащитники высказывались. И, несмотря на это, свадьба происходит. Раньше общественное мнение могло на что-то воздействовать, сейчас ощущение, что никаким образом воздействовать нельзя, и наоборот, общественное мнение фактически привело к тому, что Кадыров занял такую жесткую позицию. Гучигов несколько дней назад говорил в интервью журналистке, что он счастливо женат, не собирается ни на каком другом жениться, а тут раз – и свадьба происходит.
– Эта свадьба в любом случае произошла бы, она просто произошла бы по-тихому, и не было бы этого спектакля в ЗАГСе. Он ее взял бы просто второй женой, привел бы ее в дом, там, где у него первая жена. Хеда, несчастная девочка, была бы просто рабыней в этом доме, вот и все. На самом деле, никакие мусульманские обычаи, законы шариата в Чечне не соблюдаются. Для того, чтобы мужчина мог взять вторую жену, он должен спросить разрешения у первой жены. Он должен свои женам, первой, второй, третьей, четвертой, если они у него появляются, предоставить одинаковые условия жизни. То есть для каждой должен быть отдельный дом, одинаковое должно быть финансовое благополучие, он должен одинаковое количество времени уделять внимание своим женам. Это все не соблюдается. Я должна сказать, что в каждой мусульманской республике, в каждой мусульманской стране мужчины трактуют законы шариата так, как им нужно, так, как им выгодно. Поэтому, если бы не было этого шума, этот брак все равно бы состоялся. Просто сейчас, после того, как этот шум поднялся, Кадыров решил зарегистрировать этот брак. Но в итоге было шоу. Это просто оплеуха нам всем: хотели – получите, вот вам шоу.
– Возможно ли на такие ситуации воздействовать? Вы – член Совета по правам человека при президенте России, я уверен, множество юристов готовы высказаться, правозащитники, апелляция может быть к кому угодно, вплоть до Владимира Путина. Возможно ли сделать так, чтобы в будущем такие ситуации не повторялись?
– Я думаю, что никто не гарантирован от того, что подобные вещи не будут повторяться. Об этом случае стало известно журналистке “Новой газеты” Елене Милашиной, а сколько таких ситуаций, которые проходят тихо, бесшумно. Обеспеченные и при власти чеченские мужчины берут себе фактически в наложницы молодых девочек. Здесь важен момент защиты прав несовершеннолетних. То, что говорил Астахов, то, что он должен был защищать права детей, он отказался это делать, он фактически поддержал позицию Кадырова. Это просто удивительно, что это за уполномоченный по правам ребенка. Потому что если даже установлен низший порог заключения брака в некоторых республиках, как в Чечне, например, 17 лет, это не значит, что все имеют возможность жениться и выйти замуж в 17 лет, должны быть исключительные условия – беременность, рождение ребенка или совместное проживание, ведение хозяйства. В данной ситуации этого не было. Органы опеки Ножай-Юртовского района Чечни должны дать разрешение на этот брак именно в силу исключительных обстоятельств. Но в данной ситуации, как я понимаю, не было ни беременности, ни ребенка, ни совместного проживания. Тогда на чем основывалось, если было выдано разрешение? А ЗАГС без этого разрешения опеки не мог регистрировать брак. Я думаю, что я попрошу своих коллег-юристов по Совету по правам человека проанализировать ситуацию, прежде всего с тем, что этот брак регистрировал не сотрудник ЗАГСа, а журналистка, то есть это постановочное шоу. Там было видно, что брачующиеся расписывались не в журнале регистрации, а на каких-то отдельных бумажках. Вообще не фикция ли это все мероприятие? Есть какая-то доля официальности и законности во вчерашнем событии? Я думаю, что после того, как наши юристы дадут какое-то заключение, мы сможем обратиться в прокуратуру с тем, чтобы прокуратура провела проверку того, что вчера происходило в грозненском ЗАГСе во время так называемой регистрации брака между несовершеннолетней Хедой и господином Гучиговым.
– Вы считаете, что есть какие-то рычаги воздействия? Все, что говорится об этой свадьбе, вызывает вопросы с юридической точки зрения.
– Все, что вызывало у нас сомнения, вопросы, – Кадыров отметал. Мы говорили о том, что девочка не согласна, к ней поехал Lifenews, и девочка из себя выдавила, что она согласна. Что мы в этой ситуации можем сделать? Она говорит, смущаясь и отворачиваясь – <в ответ> – ну, это чеченские традиции, молодые юные девушки в Чечне стесняются. Мы говорили о том, что этот брак по мусульманским традициям не может быть заключен, что это должен быть официальный брак. Пожалуйста, Кадыров организовал вчерашнее шоу в ЗАГСе, зарегистрировали этот брак. То есть на каждый наш вопрос Кадыров отвечает чем-то. Я считаю, что давно этим вопросом должна была заняться прокуратура с тем, чтобы проверить эти вопросы. Прокуратура этим не занимается. Должен был этим заняться уполномоченный по правам ребенка при президенте, он должен защищать детей. Он заявил сначала, что к нему не обращалась девочка и ее родственники, но он должен реагировать на заявления прессы. Он сказал о том, что, вообще, ранние браки – это неплохо, женщины сморщиваются в 27 лет, что на 50 выглядят. Он просто показал свою полную несостоятельность в качестве человека, который занимает этот высокий государственный пост. То, что могут правозащитники и журналисты, очень мало по сравнению с тем, что могут делать государственные органы или уполномоченные заниматься подобными вопросами. Мы не в состоянии этим заниматься, и Совет тоже не имеет таких возможностей, к сожалению.
– Совет имеет возможность апеллировать к Владимиру Путину.
– Как он имеет возможность апеллировать к Путину? Он будет обращение писать? Я не помню, чтобы такое было. Если будет какая-то встреча с президентом, то тогда можно задать ему этот вопрос, например. Когда это будет – неизвестно. Я думаю, что это будет осенью, как это обычно бывает, а может быть, вообще не будет. Это же совет, это не уполномоченный орган, это не законодательный, не исполнительный орган. Прокуратура должна реагировать, она не среагировала. Вообще, мне кажется, на все, что происходит в Чечне, прокуратура не реагирует. Если Кадырову удалось скрывать на территории Чечни обвиняемого по делу об убийстве Бориса Немцова, то что уж говорить о 17-летней девочке Хеде?
