Меры по усилению борьбы с коррупцией в Украине, на которых настаивают европейские институции, окрасили сегодняшнюю вертикальную мобильность населения в любопытный национальный колорит.
Молодость высоких чиновников, которые, кстати, удовлетворяют требованиям антикоррупционного законодательства, вызвала бурное обсуждение в социальных сетях, электронных и печатных СМИ. Давайте вспомним, как и с чего все начиналось, чтобы понять, на каком повороте так «занесло» нынешнюю украинскую кадровую политику.
24 января 1722 года Петр I своей рукой «начертал таблицу», что вошла в историю под названием «Табель о рангах». Она просуществовала, с небольшими изменениями, вплоть до большевистского переворота 1917-го.
Этот документ касался всех поданных империи, занятых в различных отраслях государственного управления. «Табель» насчитывала 263 должности, которые одновременно являлись и ранжированными чинами.
Для всех, кто реализовывал себя на военном и гражданском поприщах, была законодательно установлена карьерная лестница. Продвижение по службе регламентировалось многочисленными подзаконными актами, способствующими обновлению управленческой элиты.
Любому бюрократу, чтобы подняться на вершину должностной иерархии, нужно было преодолеть 14 ступеней: от коллежского регистратора до действительного тайного советника. Путь от «Вашего благородия» до «Вашего высокопревосходительства» сопровождался расширением сословных преференций и льгот.
Появление «Табели» упростило государственную службу, сделало ее более прозрачной. Личные способности ставились выше, чем «родовитость» предков. Добиться успехов мог не только знатный человек, но и простолюдин, а дети вчерашнего крестьянина имели шанс обрести потомственное дворянство.
Правила игры в течение двухсот лет нарушались редко, что способствовало здоровой ротации управленческих элит. За примерами далеко ходить не нужно. Достаточно прочесть послужной список любого Главного командира Черноморского флота и портов.
Так, например, будущий морской министр Николай Семенович Мордвинов – сын полного адмирала – в одиннадцать лет был отдан во флот гардемарином. Он получил свое первое офицерское звание только через 12 лет, когда прошел трехлетнюю стажировку в Англии и отплавал, положенный для командного состава, пятилетний ценз.
А вот сын простого боцмана Степан Осипович Макаров, напротив, сделал очень стремительную карьеру: в 23 года он стал лейтенантом, в 28 – капитаном II ранга, а в 48 лет ему присвоили звание вице-адмирала.
Древняя «Табель о рангах» позволяла способным и энергичным людям реализовывать свой талант на благо отечества, однако сословную солидарность аристократии в Российской империи никто не отменял.
В конце ХIХ века верхние эшелоны власти империи, по мнению историков, были на 80% заняты представителями древних родов столбового дворянства, которое срослось с финансово-промышленными группами новой буржуазии.
Властная элита стала закрытым корпоратом, куда посторонних не пускали. Трудная карьерная лестница превратилась в социальный лифт, где входным билетом служили деньги, политические связи и доступ к материальным ресурсам.
Социальные лифты
После революции 1905 года в Российской империи начался недолгий период либерального парламентаризма. Карьерная лестница петровской «Табели о рангах», с ее мотиваторами к «добросовестному служению Отечеству» становилась анахронизмом.
Девальвировались ордена, статусы личного и почетного дворянина, гражданские и военные звания. Из всех каналов служебной мобильности только престижное образование еще как-то давало возможность «человеку с улицы» попасть в круг властной элиты. Однако и эта карьерная щель вскоре исчезла.
Старая должностная лестница де-факто перестала существовать, ее сменили социальные лифты новой бюрократии, основанные на непотизме (родственных связях), капиталах и политическом влиянии представителей закрытого клуба.
Показательным примером «взлета» на социальном лифте может служить биография Владимира Романовича Буцкого – землевладельца Александринского уезда Херсонской губернии.
Его поместье пострадало от крестьянских волнений в 1905 году. Селяне сожгли дом, амбары, две мельницы и разграбили конюшню. Молодой барин был удручен, но… не опустил рук. Он стал работать в губернском земстве и вскоре превратился в видного функционера. Затем женился на дочери крупного откупщика, который положил в приданое дочери целых восемь шерстомоечных фабрик.
По совету тестя, он выдвинул свою кандидатуру на выборах в депутаты Государственной Думы от Херсонской губернии и благополучно прошел в парламент.
Здесь Буцкий прибился в аппарат к своему шурину Александру Коновалову – депутату от партии прогрессистов и председателю думской комиссии по финансам, торговле и промышленности.
Именно в доме Коновалова на Пречистенском бульваре ведущие промышленники и банкиры страны придумали военно-промышленные комитеты, которые создали под минимальным государственным контролем частные монополии по отраслевому принципу.
Русские синдикаты «Продамет», «Продуголь», «Продвагон» и «Продхлеб» – стали первыми «ласточками» в истории предпринимательства империи, которые получили в свое непосредственное управление весь государственный бюджет воюющей страны – 2 триллиона 280 миллиардов 452 тысячи 142 рубля. Именно такая цифра фигурирует в официальных статистических справочниках за 1916 год.
Депутат Роман Буцкой придумывает целых 17 регуляторных поправок к закону о военном бюджете, в результате чего государство полностью утратило контроль над финансированием армии и флота.
Эти деньги поступили в распоряжение конкретных дельцов, организовавших многоступенчатую систему откатов через финансовые шлюзы, находящихся под контролем Буцкого-Коновалова.
Незаметный херсонский помещик стал реальным контролером бюджетных потоков. В его приемной с утра толпились крупные промышленники, банкиры и министры.
Он подписывал долгосрочные контракты на поставку армии сукна, металла, и продовольствия. Только одна сделка с ткацкими фабрикантами на пошив армейских мундиров сделала депутата монополистом и мультимиллионером. Все шинели и богатырки (буденовки), доставшиеся большевикам в армейских магазинах, были сделаны из «херсонской» шерсти.
Социальный лифт за три года вознес Романа Буцкого на вершину властного олимпа и… очень быстро опустил на дно. После октябрьского переворота депутат вместе с семьей приехал в Николаев. Здесь он купил у Ольги Ивановны Аркас за 16 000 золотых рублей самый красивый в городе дом, построенный еще Главным командиром Черноморского флота и портов, адмиралом Николаем Андреевичем Аркасом.
Однако пожить в новом строении бывшему депутату не пришлось. Николаевский ревком конфисковал здание для своих нужд. При советской власти Буцкой стал нищим. Его капиталы, вложенные в ценные бумаги и акции, превратились в пыль. Умер он в 1932 году в одесской богадельне от голода.
Социальными лифтами воспользовались в начале ХХ века почти все депутаты Государственной Думы от Херсонской губернии.
Скромный корабельный врач Левашов Сергей Васильевич, будучи в парламенте, заработал состояние на экспертизе медикаментов для армейских госпиталей. Он был расстрелян в 1919 году сотрудниками Одесской ЧК.
Присяжный поверенный николаевской судебной палаты Людвиг Готлибович Лютц за четыре года в депутатском кресле стал верховным бенефициарием Русско-Азиатского банка и совладельцем двух конезаводов на Южном Урале. Успел до революции перевести свои капиталы в акции компании «Шкода» и эмигрировал за границу. Умер в 1941 году своей смертью в Берлине.
Ананьевского предводителя дворянства Петра Васильевича Новицкого социальный лифт вознес в 1912 году аж на должность председателя думской комиссии по росписи доходов и расходов (бюджетной).
К его рукам прилипло более 2 800 000 рублей, которые были вложены в акции нефтяных концессий. Воспользоваться богатством парламентарию не удалось. В 1919 году он был казнен повстанцами атамана Григорьева.
Из 73 депутатов Государственной Думы всех четырех созывов, которые были избраны от Херсонской губернии в начале ХХ века, только трое не воспользовались благами демократического социального лифта (выборами).
Остальные народные избранники, едва прикоснувшись к власти, похоронили интересы выборщиков во имя своих личных преференций. Молниеносная карьера, вознесшая российских парламентариев к политическому олимпу, не оправдала надежд 160-миллионного населения страны.
Социальный лифт, как инструмент обновления национальной элиты, полностью дискредитировал себя, уступив место «карьерной катапульте».
Карьерная катапульта
10 ноября 1917 года Совет народных комиссаров в Петрограде издал Декрет «Об уничтожении всех сословий и гражданских чинов». Большевистский указ обнулил древние счетчики социальных лифтов. Были запрещены звания и титулы Российской империи, вводился единый статус советского гражданина.
Все население громадной страны на короткое время получило равные стартовые возможности для того, чтобы реализовать себя в различных сферах общественной жизнедеятельности.
Однако революционная эйфория продолжалась недолго. 10 июля 1918 года V Всероссийский съезд рабочих, солдатских и крестьянских депутатов принял первую конституцию РСФСР, которая ущемляла в правах лиц, живущих на нетрудовые доходы.
От выборов были отстранены бывшие дворяне, городская и сельская буржуазия, духовенство всех конфессий, чиновники старого госаппарата, офицеры царской армии, полиции, жандармерии и судебная бюрократия.
Три с половиной миллиона этих граждан эмигрировали за границу, остальные были физически уничтожены и подверглись различным репрессиям.
14-ступенчатая «Табель о рангах» сменилась иерархией местных советов: волость – уезд – губерния – республика, а исполнительную власть осуществляли комитеты, которые избирались депутатами всех уровней.
Первая Конституция на короткий период обеспечила достаточно широкую вертикальную мобильность населения. Вчерашние рабочие и крестьяне, получившие дипломы, становились наркомами, комбригами и ректорами университетов.
Однако время наполеоновских маршалов вскоре закончилось. Конституция СССР от 5 декабря 1936 года констатировала невозможность реставрации капитализма в стране и… закрепила партийный принцип демократического централизма для всех властных структур.
Должностные преференции бюрократов жестко ограничивались: выборностью всех органов, подчинением меньшинства большинству, периодической отчетностью нижестоящих органов перед вышестоящими и коллегиальностью руководства.
Социальные каналы мобильности населения попали под тотальный контроль партийных функционеров. Начался процесс складывания закрытой коммунистической номенклатуры, куда посторонних вновь перестали пускать.
Тем не менее, во времена Сталина новая элита была свободна от непотизма. Принадлежность к партийному олимпу не спасала высокопоставленных чиновников от карающей воли диктатора.
Жены Молотова и Кагановича сидели в лагерях, мужа дочери Светланы жестокосердный тесть отправил в Заполярный лагерь – самую мертвую зону ГУЛАГа, а своего плененного сына Якова отказался менять на фельдмаршала Паулюса. Все партийные сатрапы боялись хозяина и не могли даже помыслить о протекции в карьерах детей и родственников.
После смерти Сталина фаворитизм, кумовство и семейственность расцвели пышным цветом. Зять Хрущева – Алексей Аджубей – простой журналист, в мгновение ока получил должность редактора главной газеты СССР и, соответственно, члена ЦК.
Дальше – больше. В брежневскую пору непотизм стал главным принципом формирования гос- и партаппарата, положив начало «земляческой» днепропетровской мафии.
Апофеозом стали карьеры родственников Леонида Ильича – сына Юрия, дослужившегося до заместителя министра внешней торговли и зятя Юрия Чурбанова – зам. министра МВД.
Под занавес правления Брежнева партийная катапульта доставила простого референта – мальчика на побегушках у генсека – Константина Черненко в главный кремлевский кабинет.
В современной Украине, по мнению западных социологов, социальную мобильность населения можно сравнить с броуновским движением молекул. Нет карьерных лестниц, не работают социальные лифты, а партийные элеваторы активизируются только после парламентских выборов.
По квотам, победивших на выборах партий, идет ротация министров, губернаторов и председателей районных администраций. Тем не менее, семейственность и кумовство до сих пор являются главным каналом обновления украинских элит.
На сайте харьковского форума «О социальных лифтах и месте, где не работает блат» модераторы приводят любопытную статистику.
За 25 лет существования Украины на должности в высших эшелонах различных ветвей власти были назначены: по признаку биологического родства – 1823 чиновника; по признаку духовного родства (кумовства) – 3714 должностных лиц; по партийным квотам – 9302 человека и… только 78 управленцев попали во власть за свои деловые качества – «с улицы».
Появление в стране «семейных катапульт» связывают с президентством Леонида Кучмы. Именно на время его правления пришелся пик приватизации общенародной собственности и ее дележа между приближенными к власти кланами.
Кумовской лифт обрел устойчивую традицию во времена Виктора Ющенко. Сейчас уже мало, кто помнит, но в 2005 году депутат Петр Порошенко пригласил Президента стать крестным отцом обеих своих дочек и сразу занял пост секретаря СНБО.
Певица Оксана Билозир – подруга первой леди – окрестила детей Президента – и… тут же получила должность министра культуры и искусств. Кумовское родство связало даже непримиримых оппонентов – двух украинских президентов: Виктора Ющенко и Леонида Кучму.
Катерина Ющенко стала крестной матерью младшего сына экс-министра по делам семьи, молодежи и спорта Юрия Павленко, а его крестным отцом – аж сам Леонид Кучма.
Брат экс-президента Петр Ющенко занял кресло депутата Верховной Рады, его сын в 24 года был назначен заместителем главы Харьковской областной государственной администрации.
Нет смысла по сто двадцать пятому разу обнародовать «духовное» и биологическое родство новой элиты. На сегодняшний день, по проблеме украинского непотизма защитились целых три диссертации.
Один из новоиспеченных докторов политологии Виктор Небоженко обозначил в своей работе жесткий вывод: «Кумовство является одним из наиболее слаженных механизмов солидарности в украинском обществе…На базе родственных связей построены самые мощные украинские экономические группировки, и попытка запретить их неизбежно натолкнется на противодействие».
Меры по усилению борьбы с коррупцией в Украине, на которых настаивают европейские институции, окрасили сегодняшнюю вертикальную мобильность населения в любопытный национальный колорит.
Ряды украинских чиновников помолодели: сначала на должность заместителя министра МВД по евроинтеграции назначили 24-летнюю Анастасию Дееву, а 22 ноября главным люстратором Украины стала 23-летняя Анна Калинчук.
Молодость высоких чиновников, которые, кстати, удовлетворяют требованиям антикоррупционного законодательства, вызвала бурное обсуждение в социальных сетях, электронных и печатных СМИ.
Рефреном повторяется такой посыл: «Самое возмутительное во всех этих историях – увepeннocть украинских чиновников в безнаказанности, и, кaк cлeдcтвие, окончательная пoтepя доверия общества к государственным институциям, то ecть главного фундамента, на котором держится влaсть в любoй цивилизованной стране».
Девчонки, оказывается, выложили в социальные сети свои приватные фото, которые стали «достоянием народа». Ничего особенного в этом нет, многих замечательных барышень в свое время штормило.
Ума Турман, Сандра Буллак и даже Барбара Брыльска начинали карьеру в порно, а французская певица Иоланда Джильо́тти (Далида), которая в молодости фотографировалась для мужских журналов, потратила целое состояние, чтобы выкупить ранние негативы у редакторов.
За эпатажем приватных картинок остался механизм социального элеватора в современной украинской власти. 24-летняя Анастасия Деева берет на себя ответственность за вопросы безопасности в стране, которую сотрясает конфликт на востоке и где остро стоит проблема коррупции.
23-летняя адвокат Анна Калинчук будет преследовать по всей Украине коррумпированных чиновников. Ей будет позволено действовать в рамках расследования прошлых и настоящих преступлений, влиять на карьерную судьбу авторитетных политиков.
Ряд украинских политологов (Андрей Дорошенко, Тарас Березовец и др.) полагают, что назначение неопытных бюрократов на ответственные должности позволят «теневым кардиналам убить сразу двух зайцев: продемонстрировать Брюсселю молодых чиновников, не замаранных коррупционной средой, и сохранить реальные рычаги устоявшихся инструментов власти…».
Эпатажные назначения молодых специалистов на ответственные должности не решают проблему квалификации чиновников, их компетентности в зоне своей ответственности. В конце концов, налогоплательщики за свои деньги хотят получить взвешенный управленческий продукт, основанный, в том числе, и на социальном опыте менеджера, и его общей культуре.
Здесь, наверное, нужно согласиться с общим мнением отечественных политологов – социальные элеваторы в Украине сегодня не подлежат капитальному ремонту, так как вертикальную мобильность чиновного аппарата мотивирует не сопереживание за народ и страну, а рентные ожидания от успешной карьеры.
Неупорядоченная вертикальная мобильность и клановое окостенение украинских элит ведут к известному результату. Внутри страны растет численность маргинальных политических групп и радикалов. Кто из них будет завтра «обнулять счетчики» социальных лифтов?
Время покажет.
Сергей Гаврилов
